Назиля
13.11.2013, 16:21
В последнее время мы все чаще и чаще на страницах нашей газеты, а именно, газеты "Ваш Городок", г.Прохладный, КБР, рассказываем о нелегких (мягко говоря) взаимоотношениях между чиновниками и простыми людьми. Первые не понимают последних, поскольку в их действия зачастую отсутствует здравый смысл, а последние не понимают первых. Потому что, как говорил в свое время великий революционер В.И. Ленин, «страшно далеки они от народа»… Ну, а нам все чаще приходится разбираться в этих отношениях и защищать наших граждан от произвола слуг народа. Особенно сложно, когда обижают стариков, да еще те, кто по долгу своей службы должен стоять на страже их интересов.
В связи с этим я хочу вернуться к одной истории, связанной с пожилой женщиной, о которой первый раз было написано в №17 от 23 апреля 2013г. Статья называлась «Борьба за жизнь под солнцем». Позвольте напомнить, о чем речь.
На протяжении многих лет проживает на Прималке бабушка-пенсионерка Кирдеева Зинаида Андреевна, родившая в свое время двоих сыновей. Старший уехал на постоянное место жительства в Германию (в данный момент мы пытаемся найти его через программу «Жди меня»), а младший женился и жил в том же селе, что и мать. Там у него родилась и дочь. Но так получилось, что несколько лет назад Зинаида Андреевна потеряла своего сына. Несчастье так подействовало на женщину, что у нее случился инсульт и частичный паралич. Ухаживать за нею никто из родственников не захотел, а посему ее быстренько спровадили в дом престарелых. А далее события развивались по обычной в таких случаях схеме. Сноха решила сдать дом свекрови внаем с последующим выкупом. Так в этот дом попала Щербакова Лидия.
Но выяснилось, что никакой дарственной на свой дом старушка не подписывала. А то, что она находится в доме престарелых, – не повод для наследования жилья родственниками. Тогда сноха решила вернуть бывшую свекровь домой, убедить подписать отказ от своего дома в пользу снохи, после чего уже решать судьбу бабушки. Естественным и само собой разумеющимся родными считалось отправить больную родственницу обратно в дом престарелых.
Сказано – сделано. Кирдееву-старшую привезли и поселили у снохи. Далее, по словам самой старушки, ее держали в доме взаперти, требуя одного – подписать документы на передачу дома снохе. Пожилая женщина стойко держалась, не желая ничего подписывать. Продолжалось это не один день. Может, неделю, может, – две, не суть важно. Важно, что старушке удалось сбежать из-под домашнего заточения и с огромным трудом (частично парализованная, она плохо ходила, волоча ногу) пешком добраться, буквально доползти, до своего дома. Где в то время жили ничего не подозревавшие квартиранты. Озябшую старушку увидели соседи и вызвали квартирантку – Лидию Щербакову, которая в тот момент также намеревалась купить это жилье. Был апрель, а старушка была лишь в тонком пальто, надетом практически на голое тело, к тому же босая, в одних тапочках. Естественно, Щербакова впустила в дом хозяйку, одела, согрела горячим чаем. Немного погодя прибежала и сноха, которая с порога на глазах у постороннего человека стала кричать на свекровь, оскорблять, требуя немедленного подписания документов на дом.
У квартирантки сдали нервы, и она выставила сноху вон, сказав, что дом бабкин, и та не имеет никакого отношения к нему. А бабка не желает ее видеть. Старушка действительно в этот момент спряталась за квартирантку и молила спасти ее от снохи. На скандал стали сходиться люди. В общем, Щербакова тогда отстояла бабку, и стали они жить вместе: Щербакова, ее дети и бабушка Зинаида.
Прошло 9 лет (на сегодняшний день уже 10 лет!). Сноха больше не появлялась и притязаний на хату не высказывала. Что же касается хозяйки, то она решила, что будет справедливо, если она оставит свой дом той, которая ухаживала за нею все эти годы, кормила, поила, купала, приносила лекарства, лечила и заботилась как о собственной матери. Для того, чтобы сделать это, необходимо было для начала выписать внучку из дома. Что старушка и сделала. Но сноха, поняв, что теряет дом, тут же подала в суд и заявила, что бабушка недееспособна. Экспертиза показала, что бабушка нормальная. Сноха настояла на второй экспертизе, и тут врачи решили, что Кирдеева-старшая недееспособна и нуждается в постоянном уходе и заботе. В результате за дело взялись органы опеки и попечительства. Казалось бы, кому же еще быть опекуном, как не той, которая и так много лет обихаживала старушку. Но несмотря на протесты хозяйки дома, опекунство над нею решили отдать снохе. После всех перипетий Кирдеева-старшая и Щербакова обратились к нам в редакцию – помочь восстановить объективность.
Я встретилась тогда с руководителем управления труда и соцразвития Прохладненского района Ольгой Лобойко, которая меня заверяла, что действует в интересах прежде всего самой старушки.
Прошло шесть месяцев. Чем же все кончилось, спросите вы. Или поинтересуетесь, что изменилось. Мы, пообещав держать это дело на контроле, обратились с этими же вопросами к участниками инцидента, и в первую очередь, к Лидии Щербаковой.
- Бабушка теперь вообще не получает пенсию, – пожаловалась он. – Ее деньги получает сноха. Мне же приказано следить за бабушкой бесплатно, в счет того, что я здесь проживаю. Органы опеки считают, что это справедливо.
- Как?! Старушка, которая заслужила свою пенсию, не имеет права потратить на себя ни рубля?!
- Да. Она ведь недееспособна.
- А сноха дает деньги на ее содержание, ее питание? Одно дело, если бы речь шла об уходе за пенсионеркой, и совсем другое, когда посторонний человек, не сделав для нее ничего, пользуется чужими деньгами! Почему вы не подаете в суд?
- Уже подали. Мне сложно на свою пенсию и бабушку обеспечивать, и по судам бегать. Дело рассматривается, но мне о его ходе ничего не говорят. К тому же я уверена, что суд примет сторону органов опеки, а они решают все без учета желания самой опекаемой. Наоборот, наперекор ей. Следовательно, мы с бабушкой ничего не выиграем. Я устала от всего. Хочу все бросить и уехать, да бабушка вот не дает.
Действительно, когда заговорили о безысходности ситуации, Зинаида Андреевна, сидевшая рядом со своей настоящей, хоть и не официальной, опекуншей, заплакала, умоляя сделать хоть что-то, чтобы оставить ее с ее помощницей вдвоем.
В это время в гости к Зинаиде Андреевне зашла ее соседка Елена Близнецова, которая, узнав, что в гостях корреспондент, стала рассказывать такие вещи, что я даже не сразу во все это поверила.
- Вы сможете это для меня письменно написать, не считая той диктофонной записи, что я сейчас веду? – спросила я ее.
- Да, конечно. И не только письменно написать. Если надо, я в любом суде подтвержу свои показания.
- А почему Вы раньше об этом не рассказали?
- Да честно говоря, ни я, ни наши соседи, ни сама Кирдеева уже не верим в чиновничью объективность. И в то, что пенсионерки смогут что-то изменить в чиновничьем решении и в их позиции. Но свои показания я вам напишу. Если сможете, помогите старушке. Я ее сноху за все время лишь раз всего то и видела. Она приходила к нам подписи против Щербаковой собирать, но у нее ничего не получилось. Люди на нашей улице высказали ей все, что думали о ней. И я в том числе. Я ведь, честно говоря, не так давно здесь поселиась и потому поначалу думала, что Щербакова, приходится дочерью Зинаиде Андреевне. Она действительно по-человечески хорошо за нею ухаживает. Впрочем, вы это и сами знаете. А нет, так спросите всю улицу – вам все то же самое расскажут.
И вот еще что рассказала соседка Близнецова.
– Хочу рассказать вам историю, которая не может не затронуть неравнодушных граждан. Дело в том, что я живу напротив Кирдеевой. Зинаида Андреевна действительно нуждается в посторонней помощи, т.к. она инвалид первой группы. А ухаживает за ней, заботится о ней и проживает вместе с нею на протяжении 9 лет абсолютно посторонний ей человек – Лидия Измаиловна. Недавно на одном из судебных заседаний по этому делу судья забрал паспорт у снохи Кирдеевой и отдал его в руки владелице – Зинаиде. Я помню, как после суда, они счастливые тем, что хотя бы паспорт отвоевали, приехали домой. Но следом за ними приехала и соцработница (в редакции известно имя этой женщины, но мы решили его по определенным причинам не называть – ред.). С ее приездом во дворе соседей поднялся шум. Естественно, я зашла к ним, чтобы узнать, в чем дело. Представьте теперь мое состояние, когда я увидела как человек, прямой обязанностью которого является защищать слабых и обиженных, сама применяет к ним насилие! В частности, она пыталась насильно забрать у старушки Кирдеевой ее паспорт, выкручивая при этом ей руки! Более того, она, не стесняясь ни меня, ни Щербаковой, ни охания пенсионерки, которой было больно, угрожала ей, – инвалиду и просто немощной женщине, много старше себя по возрасту, что отправит ее в психбольницу! (Мы почему-то уверены, что этот человек в кругу своей семьи своим детям и внукам пытается привить уважение к старшим, рассказывая, что к старикам и пожилым людям нужно относиться бережно и со вниманием. И также уверены, что, отправляя отчеты вышестоящим начальникам, этот чиновник социальной службы расписывает в деталях, сколько всего доброго и хорошего он сделал для своих подопечных – одиноких, оставленных своими близкими, беспомощных больных стариков… – ред.)
А свидетельница «благих намерений» работника органов соцзащиты продолжала:
– Не выдержав этого, я вмешалась: «Что Вы делаете? Вас же защищать беззащитных поставили, а Вы??? Бабушка же у вас уже 7 месяцев не получает пенсию!
- Вам надо, Вы и заботьтесь об этой старухе – ответила мне женщина.
- Я напишу на ваши действия жалобу! Везде, в любом суде я дам показания о Ваших сегодняшних действиях! – сказала я, так как увиденное возмутило меня до глубины души. Соцзащитница посмотрела на меня удивленным взглядом и ушла. Однако паспорт у Зинаиды Андреевны, как я поняла, она все же забрала. Я часто захаживаю в гости к соседкам. И когда интересуюсь делами Зинаиды Андреевны, она всегда отвечает одно и то же: «А как могут обстоять мои дела? Некому нас защитить. Могут только гнобить…»
Я не буду описывать все угрозы сотрудницы органа соцзащиты. Но вся запись ее некрасивого разговора вместе с угрозами отправки старушки в Дом престарелых или психушку, имеется у Лидии Щербаковой. Желающие могут послушать. Я же хочу только подтвердить, что все это было в моем присутствии.
И я решилась написать в газету, чтобы хоть как-то этой пожилой женщине помочь дожить свой век спокойно. И чтобы она наконец-то смогла получать свою законную пенсию сама.
Близнецова действительно написала все, что видела, и с ее письмом я снова отправилась к начальнику органов социальной защиты и попечительства по Прохладненскому району Ольге Лобойко, но та от каких-либо комментариев по этому поводу наотрез отказалась.
Впрочем, мне кажется, что комментарии здесь излишни. В настоящее время весь этот инцидент уже известен многим журналистам, работающим у нас в республике. К тому же, за дело вновь взялся независимый организационный комитет, который объявил сбор подписей в поддержку старушки Кирдеевой.
Мне же хочется задать чисто риторический вопрос: «Какую еще нужно создать службу, а вместе с ним и новое министерство, чтобы они спасали людей от тех, кто по роду своей деятельности обязан их защищать?»
Надежда Канеева
P.S. Для всех желающих ознакомиться с документами, подтверждающими наш рассказ, в редакции газеты имеются: письменное заявление Близнецовой и диктофонная запись ее рассказа, диктофонная запись грубого диалога между сотрудником отдела соцзащиты и Зинаидой Кирдеевой, а также между нею и ее снохой. Есть также и показания соседей.
Назиля Канеева
В связи с этим я хочу вернуться к одной истории, связанной с пожилой женщиной, о которой первый раз было написано в №17 от 23 апреля 2013г. Статья называлась «Борьба за жизнь под солнцем». Позвольте напомнить, о чем речь.
На протяжении многих лет проживает на Прималке бабушка-пенсионерка Кирдеева Зинаида Андреевна, родившая в свое время двоих сыновей. Старший уехал на постоянное место жительства в Германию (в данный момент мы пытаемся найти его через программу «Жди меня»), а младший женился и жил в том же селе, что и мать. Там у него родилась и дочь. Но так получилось, что несколько лет назад Зинаида Андреевна потеряла своего сына. Несчастье так подействовало на женщину, что у нее случился инсульт и частичный паралич. Ухаживать за нею никто из родственников не захотел, а посему ее быстренько спровадили в дом престарелых. А далее события развивались по обычной в таких случаях схеме. Сноха решила сдать дом свекрови внаем с последующим выкупом. Так в этот дом попала Щербакова Лидия.
Но выяснилось, что никакой дарственной на свой дом старушка не подписывала. А то, что она находится в доме престарелых, – не повод для наследования жилья родственниками. Тогда сноха решила вернуть бывшую свекровь домой, убедить подписать отказ от своего дома в пользу снохи, после чего уже решать судьбу бабушки. Естественным и само собой разумеющимся родными считалось отправить больную родственницу обратно в дом престарелых.
Сказано – сделано. Кирдееву-старшую привезли и поселили у снохи. Далее, по словам самой старушки, ее держали в доме взаперти, требуя одного – подписать документы на передачу дома снохе. Пожилая женщина стойко держалась, не желая ничего подписывать. Продолжалось это не один день. Может, неделю, может, – две, не суть важно. Важно, что старушке удалось сбежать из-под домашнего заточения и с огромным трудом (частично парализованная, она плохо ходила, волоча ногу) пешком добраться, буквально доползти, до своего дома. Где в то время жили ничего не подозревавшие квартиранты. Озябшую старушку увидели соседи и вызвали квартирантку – Лидию Щербакову, которая в тот момент также намеревалась купить это жилье. Был апрель, а старушка была лишь в тонком пальто, надетом практически на голое тело, к тому же босая, в одних тапочках. Естественно, Щербакова впустила в дом хозяйку, одела, согрела горячим чаем. Немного погодя прибежала и сноха, которая с порога на глазах у постороннего человека стала кричать на свекровь, оскорблять, требуя немедленного подписания документов на дом.
У квартирантки сдали нервы, и она выставила сноху вон, сказав, что дом бабкин, и та не имеет никакого отношения к нему. А бабка не желает ее видеть. Старушка действительно в этот момент спряталась за квартирантку и молила спасти ее от снохи. На скандал стали сходиться люди. В общем, Щербакова тогда отстояла бабку, и стали они жить вместе: Щербакова, ее дети и бабушка Зинаида.
Прошло 9 лет (на сегодняшний день уже 10 лет!). Сноха больше не появлялась и притязаний на хату не высказывала. Что же касается хозяйки, то она решила, что будет справедливо, если она оставит свой дом той, которая ухаживала за нею все эти годы, кормила, поила, купала, приносила лекарства, лечила и заботилась как о собственной матери. Для того, чтобы сделать это, необходимо было для начала выписать внучку из дома. Что старушка и сделала. Но сноха, поняв, что теряет дом, тут же подала в суд и заявила, что бабушка недееспособна. Экспертиза показала, что бабушка нормальная. Сноха настояла на второй экспертизе, и тут врачи решили, что Кирдеева-старшая недееспособна и нуждается в постоянном уходе и заботе. В результате за дело взялись органы опеки и попечительства. Казалось бы, кому же еще быть опекуном, как не той, которая и так много лет обихаживала старушку. Но несмотря на протесты хозяйки дома, опекунство над нею решили отдать снохе. После всех перипетий Кирдеева-старшая и Щербакова обратились к нам в редакцию – помочь восстановить объективность.
Я встретилась тогда с руководителем управления труда и соцразвития Прохладненского района Ольгой Лобойко, которая меня заверяла, что действует в интересах прежде всего самой старушки.
Прошло шесть месяцев. Чем же все кончилось, спросите вы. Или поинтересуетесь, что изменилось. Мы, пообещав держать это дело на контроле, обратились с этими же вопросами к участниками инцидента, и в первую очередь, к Лидии Щербаковой.
- Бабушка теперь вообще не получает пенсию, – пожаловалась он. – Ее деньги получает сноха. Мне же приказано следить за бабушкой бесплатно, в счет того, что я здесь проживаю. Органы опеки считают, что это справедливо.
- Как?! Старушка, которая заслужила свою пенсию, не имеет права потратить на себя ни рубля?!
- Да. Она ведь недееспособна.
- А сноха дает деньги на ее содержание, ее питание? Одно дело, если бы речь шла об уходе за пенсионеркой, и совсем другое, когда посторонний человек, не сделав для нее ничего, пользуется чужими деньгами! Почему вы не подаете в суд?
- Уже подали. Мне сложно на свою пенсию и бабушку обеспечивать, и по судам бегать. Дело рассматривается, но мне о его ходе ничего не говорят. К тому же я уверена, что суд примет сторону органов опеки, а они решают все без учета желания самой опекаемой. Наоборот, наперекор ей. Следовательно, мы с бабушкой ничего не выиграем. Я устала от всего. Хочу все бросить и уехать, да бабушка вот не дает.
Действительно, когда заговорили о безысходности ситуации, Зинаида Андреевна, сидевшая рядом со своей настоящей, хоть и не официальной, опекуншей, заплакала, умоляя сделать хоть что-то, чтобы оставить ее с ее помощницей вдвоем.
В это время в гости к Зинаиде Андреевне зашла ее соседка Елена Близнецова, которая, узнав, что в гостях корреспондент, стала рассказывать такие вещи, что я даже не сразу во все это поверила.
- Вы сможете это для меня письменно написать, не считая той диктофонной записи, что я сейчас веду? – спросила я ее.
- Да, конечно. И не только письменно написать. Если надо, я в любом суде подтвержу свои показания.
- А почему Вы раньше об этом не рассказали?
- Да честно говоря, ни я, ни наши соседи, ни сама Кирдеева уже не верим в чиновничью объективность. И в то, что пенсионерки смогут что-то изменить в чиновничьем решении и в их позиции. Но свои показания я вам напишу. Если сможете, помогите старушке. Я ее сноху за все время лишь раз всего то и видела. Она приходила к нам подписи против Щербаковой собирать, но у нее ничего не получилось. Люди на нашей улице высказали ей все, что думали о ней. И я в том числе. Я ведь, честно говоря, не так давно здесь поселиась и потому поначалу думала, что Щербакова, приходится дочерью Зинаиде Андреевне. Она действительно по-человечески хорошо за нею ухаживает. Впрочем, вы это и сами знаете. А нет, так спросите всю улицу – вам все то же самое расскажут.
И вот еще что рассказала соседка Близнецова.
– Хочу рассказать вам историю, которая не может не затронуть неравнодушных граждан. Дело в том, что я живу напротив Кирдеевой. Зинаида Андреевна действительно нуждается в посторонней помощи, т.к. она инвалид первой группы. А ухаживает за ней, заботится о ней и проживает вместе с нею на протяжении 9 лет абсолютно посторонний ей человек – Лидия Измаиловна. Недавно на одном из судебных заседаний по этому делу судья забрал паспорт у снохи Кирдеевой и отдал его в руки владелице – Зинаиде. Я помню, как после суда, они счастливые тем, что хотя бы паспорт отвоевали, приехали домой. Но следом за ними приехала и соцработница (в редакции известно имя этой женщины, но мы решили его по определенным причинам не называть – ред.). С ее приездом во дворе соседей поднялся шум. Естественно, я зашла к ним, чтобы узнать, в чем дело. Представьте теперь мое состояние, когда я увидела как человек, прямой обязанностью которого является защищать слабых и обиженных, сама применяет к ним насилие! В частности, она пыталась насильно забрать у старушки Кирдеевой ее паспорт, выкручивая при этом ей руки! Более того, она, не стесняясь ни меня, ни Щербаковой, ни охания пенсионерки, которой было больно, угрожала ей, – инвалиду и просто немощной женщине, много старше себя по возрасту, что отправит ее в психбольницу! (Мы почему-то уверены, что этот человек в кругу своей семьи своим детям и внукам пытается привить уважение к старшим, рассказывая, что к старикам и пожилым людям нужно относиться бережно и со вниманием. И также уверены, что, отправляя отчеты вышестоящим начальникам, этот чиновник социальной службы расписывает в деталях, сколько всего доброго и хорошего он сделал для своих подопечных – одиноких, оставленных своими близкими, беспомощных больных стариков… – ред.)
А свидетельница «благих намерений» работника органов соцзащиты продолжала:
– Не выдержав этого, я вмешалась: «Что Вы делаете? Вас же защищать беззащитных поставили, а Вы??? Бабушка же у вас уже 7 месяцев не получает пенсию!
- Вам надо, Вы и заботьтесь об этой старухе – ответила мне женщина.
- Я напишу на ваши действия жалобу! Везде, в любом суде я дам показания о Ваших сегодняшних действиях! – сказала я, так как увиденное возмутило меня до глубины души. Соцзащитница посмотрела на меня удивленным взглядом и ушла. Однако паспорт у Зинаиды Андреевны, как я поняла, она все же забрала. Я часто захаживаю в гости к соседкам. И когда интересуюсь делами Зинаиды Андреевны, она всегда отвечает одно и то же: «А как могут обстоять мои дела? Некому нас защитить. Могут только гнобить…»
Я не буду описывать все угрозы сотрудницы органа соцзащиты. Но вся запись ее некрасивого разговора вместе с угрозами отправки старушки в Дом престарелых или психушку, имеется у Лидии Щербаковой. Желающие могут послушать. Я же хочу только подтвердить, что все это было в моем присутствии.
И я решилась написать в газету, чтобы хоть как-то этой пожилой женщине помочь дожить свой век спокойно. И чтобы она наконец-то смогла получать свою законную пенсию сама.
Близнецова действительно написала все, что видела, и с ее письмом я снова отправилась к начальнику органов социальной защиты и попечительства по Прохладненскому району Ольге Лобойко, но та от каких-либо комментариев по этому поводу наотрез отказалась.
Впрочем, мне кажется, что комментарии здесь излишни. В настоящее время весь этот инцидент уже известен многим журналистам, работающим у нас в республике. К тому же, за дело вновь взялся независимый организационный комитет, который объявил сбор подписей в поддержку старушки Кирдеевой.
Мне же хочется задать чисто риторический вопрос: «Какую еще нужно создать службу, а вместе с ним и новое министерство, чтобы они спасали людей от тех, кто по роду своей деятельности обязан их защищать?»
Надежда Канеева
P.S. Для всех желающих ознакомиться с документами, подтверждающими наш рассказ, в редакции газеты имеются: письменное заявление Близнецовой и диктофонная запись ее рассказа, диктофонная запись грубого диалога между сотрудником отдела соцзащиты и Зинаидой Кирдеевой, а также между нею и ее снохой. Есть также и показания соседей.
Назиля Канеева