Белая Хризантема**
07.02.2016, 12:53
Самые короткие литературные шедевры
Однажды Хемингуэй поспорил, что напишет рассказ, состоящий всего из шести слов, способный растрогать любого читателя.
Он выиграл спор: «Продаются детские ботиночки. Неношеные»
Фредерик Браун сочинил кратчайшую страшную историю из когда-либо написанных: «Последний человек на Земле сидел в комнате. В дверь постучались...»
О.Генри победил конкурс на самый короткий рассказ, который имеет все составляющие традиционного рассказа — завязку, кульминацию и развязку: «Шофёр закурил и нагнулся над бензобаком посмотреть, много ли осталось бензина. Покойнику было двадцать три года».
Англичане тоже организовывали конкурс на самый краткий рассказ. Но по условиям конкурса, в нем должны быть упомянуты королева, Бог, секс, тайна. Первое место присудили автору такого рассказа: «О, Боже, — воскликнула королева, — я беременна и не знаю от кого!»
B конкурсe на самую короткую автобиографию победила одна пожилая француженка, которая написала: «Раньше у меня было гладкое лицо и мятая юбка, а теперь — наоборот»
Однажды Хемингуэй поспорил, что напишет рассказ, состоящий всего из шести слов, способный растрогать любого читателя.
Он выиграл спор: «Продаются детские ботиночки. Неношеные»
Фредерик Браун сочинил кратчайшую страшную историю из когда-либо написанных: «Последний человек на Земле сидел в комнате. В дверь постучались...»
О.Генри победил конкурс на самый короткий рассказ, который имеет все составляющие традиционного рассказа — завязку, кульминацию и развязку: «Шофёр закурил и нагнулся над бензобаком посмотреть, много ли осталось бензина. Покойнику было двадцать три года».
Англичане тоже организовывали конкурс на самый краткий рассказ. Но по условиям конкурса, в нем должны быть упомянуты королева, Бог, секс, тайна. Первое место присудили автору такого рассказа: «О, Боже, — воскликнула королева, — я беременна и не знаю от кого!»
B конкурсe на самую короткую автобиографию победила одна пожилая француженка, которая написала: «Раньше у меня было гладкое лицо и мятая юбка, а теперь — наоборот»