Пyмяyx**
23.08.2017, 21:46
Левые – это не идентичность, а идеология Левизна – это обретение трудящимися контроля над средствами производства, она предполагает свободу, равенство и братство. Понятие свободы как-то связалось в сознании с либерализмом. Однако чем бы либеральные свободы ни были раньше, сегодня от них остается лишь одна свобода – угнетать людей ради барыша.
http://prometei.org/wp-content/uploads/2017/08/67Xvf3MPl44.jpg
21 Серпня 2017 22:21Блоги (http://prometei.org/category/blogy/),Михаэль Дорфман (http://prometei.org/category/blogy/myhael-dorfman/) Социалистическая свобода – это освобождение человечества от всякого рода угнетения – социального, экономического, национального, расового, религиозного и гендерного; освобождение женщины. Oпыт СССР и Кубы показал, что само по себе внедрение социалистических принципов и лозунгов вовсе не ведет автоматически к исчезновению расизма или сексизма. Социалистам надо бороться за освобождение женщины, за гендерную справедливось, потому что без этого нет освобождения. Левизна – это борьба против национального угнетения, за право на самоопределение, за национальную и персональную культурную автономию, за право свободной миграции людей, и идей. Однако невозможно иметь одновременно мультикультуризм и права женщин и других гендерных меньшинств. Постмодернистские политики идентификации – от радикального феминизма до радикального исламизма – это культы, зацикленные на своем статусе абсолютной жертвы и культивации добывания привилегий для своей группы. Раз жертва, то за это всё положено, и чего не вытворят – все оправдано. Хоть на лекциях по виктимологии их показывай. Не годится социалистам создавать культ. Помню, как сложно было работать с представителями разных политик идентификаций во время Оккупай Уолл стрит (http://sensusnovus.ru/analytics/2011/10/04/11362.html). Их требования в основном сводились к квотам для них, внесении их в различные документы и резолюции, в выслушивании угроз, что обзовут нехорошими словами и «пойдут отдельной колонной», а разговор в основном шел о том, как о них положено говорить и как называть. Не левое это дело – причащаться к постмодернистским политикам идентификации как, например, пустопорожние полемики по поводу криминализации отрасли сексуальных услуг. Никого не надо убеждать, что проституция – это социальное зло. Просто криминализация – это куда хуже для общества. Трудно назвать левыми или социалистами тех, кто требует ликвидации сферы сексуальных услуг, не имея заслуживающих доверия и надежно финансированных долговременных программ социальной реабилитации и трудоустройства миллионов работников сексуальных услуг. Догматизм и культизм не встроены в левизну изначально. Однако нетрудно понять, что секты неизбежно возникают везде, где люди стремятся познать «правду», абсолютную и конечную. Когда истина – это предмет веры, если люди готовы умереть за правду, то им необходимо точно знать эту правду. И чем больше требуется точности, тем больше разных мнений и интерпретаций того, в чем эта правда заключается. Отсюда и ожесточенные полемики, и всегдашние расколы среди левых, как у тех раввинов, и отнюдь не только из-за амбиций, власти и авторитета, а из-за искренного стояния за правду, как они ее понимали. В догму умудрялись возвести даже Карла Маркса, призывавшего во всем сомневаться. Однако настоящий культ социализма с тотемами и табу проявился именно в сталинизме. Может быть, из-за того, что много семинаристов, учеников йешиботов, поповских и раввинских сыновей оказалось в Русской революции. Сталинские партийные съезды поразительно напоминают Великие церковные соборы, с обязательным обличением и осуждением ересей-уклонов. Безбрачный генеральный секретарь поразительно напоминает Папу Римского, а доминирование КПСС в общественной, политической и экономической жизни явно копирует роль католической церкви в Средние века. Принцип непогрешимости партии списан с учения (кто-то скажет каррикатуры на учение) тела Господня, непогрешимой Матери-церкви. Здесь не стоит грешить только на Сталина. Перед непогрешимой Партией каялся публично на съездах Троцкий и другие ленинские соратники. Сталинизм научился выражать марксистским языком идеи имперства, крепостного права и другую по сути чуждую социализму архаику. Михаэль Дорфман, писатель, публицист. Специально для Прометея. Предыдущий материал цикла М. Дорфмана «Демократии больше нет»: Мои левые братья (http://prometei.org/blogy/moy-levye-bratya/). Продолжение следует.
http://prometei.org/wp-content/uploads/2017/08/67Xvf3MPl44.jpg
21 Серпня 2017 22:21Блоги (http://prometei.org/category/blogy/),Михаэль Дорфман (http://prometei.org/category/blogy/myhael-dorfman/) Социалистическая свобода – это освобождение человечества от всякого рода угнетения – социального, экономического, национального, расового, религиозного и гендерного; освобождение женщины. Oпыт СССР и Кубы показал, что само по себе внедрение социалистических принципов и лозунгов вовсе не ведет автоматически к исчезновению расизма или сексизма. Социалистам надо бороться за освобождение женщины, за гендерную справедливось, потому что без этого нет освобождения. Левизна – это борьба против национального угнетения, за право на самоопределение, за национальную и персональную культурную автономию, за право свободной миграции людей, и идей. Однако невозможно иметь одновременно мультикультуризм и права женщин и других гендерных меньшинств. Постмодернистские политики идентификации – от радикального феминизма до радикального исламизма – это культы, зацикленные на своем статусе абсолютной жертвы и культивации добывания привилегий для своей группы. Раз жертва, то за это всё положено, и чего не вытворят – все оправдано. Хоть на лекциях по виктимологии их показывай. Не годится социалистам создавать культ. Помню, как сложно было работать с представителями разных политик идентификаций во время Оккупай Уолл стрит (http://sensusnovus.ru/analytics/2011/10/04/11362.html). Их требования в основном сводились к квотам для них, внесении их в различные документы и резолюции, в выслушивании угроз, что обзовут нехорошими словами и «пойдут отдельной колонной», а разговор в основном шел о том, как о них положено говорить и как называть. Не левое это дело – причащаться к постмодернистским политикам идентификации как, например, пустопорожние полемики по поводу криминализации отрасли сексуальных услуг. Никого не надо убеждать, что проституция – это социальное зло. Просто криминализация – это куда хуже для общества. Трудно назвать левыми или социалистами тех, кто требует ликвидации сферы сексуальных услуг, не имея заслуживающих доверия и надежно финансированных долговременных программ социальной реабилитации и трудоустройства миллионов работников сексуальных услуг. Догматизм и культизм не встроены в левизну изначально. Однако нетрудно понять, что секты неизбежно возникают везде, где люди стремятся познать «правду», абсолютную и конечную. Когда истина – это предмет веры, если люди готовы умереть за правду, то им необходимо точно знать эту правду. И чем больше требуется точности, тем больше разных мнений и интерпретаций того, в чем эта правда заключается. Отсюда и ожесточенные полемики, и всегдашние расколы среди левых, как у тех раввинов, и отнюдь не только из-за амбиций, власти и авторитета, а из-за искренного стояния за правду, как они ее понимали. В догму умудрялись возвести даже Карла Маркса, призывавшего во всем сомневаться. Однако настоящий культ социализма с тотемами и табу проявился именно в сталинизме. Может быть, из-за того, что много семинаристов, учеников йешиботов, поповских и раввинских сыновей оказалось в Русской революции. Сталинские партийные съезды поразительно напоминают Великие церковные соборы, с обязательным обличением и осуждением ересей-уклонов. Безбрачный генеральный секретарь поразительно напоминает Папу Римского, а доминирование КПСС в общественной, политической и экономической жизни явно копирует роль католической церкви в Средние века. Принцип непогрешимости партии списан с учения (кто-то скажет каррикатуры на учение) тела Господня, непогрешимой Матери-церкви. Здесь не стоит грешить только на Сталина. Перед непогрешимой Партией каялся публично на съездах Троцкий и другие ленинские соратники. Сталинизм научился выражать марксистским языком идеи имперства, крепостного права и другую по сути чуждую социализму архаику. Михаэль Дорфман, писатель, публицист. Специально для Прометея. Предыдущий материал цикла М. Дорфмана «Демократии больше нет»: Мои левые братья (http://prometei.org/blogy/moy-levye-bratya/). Продолжение следует.