Белая Хризантема**
12.01.2021, 00:55
Никто из ее учеников даже и предположить не мог, кто она. Каждый день в этой школе Альма Пиль преподавала рисование и чистописание. Хорошая добросовестная учительница.
Они с мужем приехали в городок Куусанкоски в 1921 году. После революции в России пришлось несладко, их еле выпустили в Финляндию и то, спасибо Горькому. Тут стали жить скромно. Но, конечно, Альма никогда не забывала Петербург.
Отец ее был из обрусевших шведов, он рано умер, а когда-то он возглавлял московский филиал фирмы Фаберже. У деда была своя мастерская в Петербурге. Ей прямая дорога в ювелиры, только уж очень это непривычно для женщины.
Но Альму взял на работу дядя, она стала рисовать акварелью золотые изделия. Потом и сама начала что-то придумывать. Дядя оценил и сделал ее художником.
Вот тут подвернулся первый суперзаказ. Эммануил Нобель попросил изготовить на подарки 40 брошек к Новому году, причем с условием, чтобы все было «ах!». Альма сделала чудесные платиновые снежинки с алмазами. Тогда она поняла, что зима — вот ее тема.
Нобель посоветовал императору заказать пасхальное яйцо для матери именно Альме. И она не подвела, придумала действительно нечто. Зимнее яйцо, в котором пряталась весна.
Подставка — тающий лед из горного хрусталя с каплями платины и алмазов. На самом яйце тонкой гравировкой нанесен морозный узор. А внутри платиновая корзиночка с нежнейшим букетом подснежников из белого кварца и зеленого нефрита.
В это время Альма готовилась к свадьбе с Николаем Клее, семья которого владела гостиницей «Европейская». Любовь, надежды — какая милая метафора!
А сам Фаберже объяснил это императору так: «Снаружи зима, а внутри привет весны». Никогда еще царская семья не платила Фаберже за изделия таких денег — 26400 рублей. Даже императрица заревновала. Следующее яйцо, «Мозаичное», Альма сделала для нее.
В Финляндии ее называли по фамилии мужа — Альма Клее. Никто не знал ее прошлого, да она и не откровенничала. Только перед смертью, в 1976 году, рассказала племяннице Лидии.
И призналась, как всю жизнь тосковала по Петербургу, какое счастье было работать у Фаберже и заниматься таким непривычным для женщины ювелирным делом.
Удивительная женщина, не правда ли?
Elena Oleynik
Больше об искусстве и архитектуре
https://i09.fotocdn.net/s128/ea6c9d04909e786f/public_pin_l/2913399184.jpg
https://i03.fotocdn.net/s128/64fd956ba26d561e/public_pin_l/2913399228.jpg
Они с мужем приехали в городок Куусанкоски в 1921 году. После революции в России пришлось несладко, их еле выпустили в Финляндию и то, спасибо Горькому. Тут стали жить скромно. Но, конечно, Альма никогда не забывала Петербург.
Отец ее был из обрусевших шведов, он рано умер, а когда-то он возглавлял московский филиал фирмы Фаберже. У деда была своя мастерская в Петербурге. Ей прямая дорога в ювелиры, только уж очень это непривычно для женщины.
Но Альму взял на работу дядя, она стала рисовать акварелью золотые изделия. Потом и сама начала что-то придумывать. Дядя оценил и сделал ее художником.
Вот тут подвернулся первый суперзаказ. Эммануил Нобель попросил изготовить на подарки 40 брошек к Новому году, причем с условием, чтобы все было «ах!». Альма сделала чудесные платиновые снежинки с алмазами. Тогда она поняла, что зима — вот ее тема.
Нобель посоветовал императору заказать пасхальное яйцо для матери именно Альме. И она не подвела, придумала действительно нечто. Зимнее яйцо, в котором пряталась весна.
Подставка — тающий лед из горного хрусталя с каплями платины и алмазов. На самом яйце тонкой гравировкой нанесен морозный узор. А внутри платиновая корзиночка с нежнейшим букетом подснежников из белого кварца и зеленого нефрита.
В это время Альма готовилась к свадьбе с Николаем Клее, семья которого владела гостиницей «Европейская». Любовь, надежды — какая милая метафора!
А сам Фаберже объяснил это императору так: «Снаружи зима, а внутри привет весны». Никогда еще царская семья не платила Фаберже за изделия таких денег — 26400 рублей. Даже императрица заревновала. Следующее яйцо, «Мозаичное», Альма сделала для нее.
В Финляндии ее называли по фамилии мужа — Альма Клее. Никто не знал ее прошлого, да она и не откровенничала. Только перед смертью, в 1976 году, рассказала племяннице Лидии.
И призналась, как всю жизнь тосковала по Петербургу, какое счастье было работать у Фаберже и заниматься таким непривычным для женщины ювелирным делом.
Удивительная женщина, не правда ли?
Elena Oleynik
Больше об искусстве и архитектуре
https://i09.fotocdn.net/s128/ea6c9d04909e786f/public_pin_l/2913399184.jpg
https://i03.fotocdn.net/s128/64fd956ba26d561e/public_pin_l/2913399228.jpg