Пyмяyx**
31.05.2022, 13:49
https://sun6-20.userapi.com/s/v1/if1/L9gtEevhaudMXHpxeCd9dHHZbf2hYze_k5ycjVaRyH7GIv8Hc8 4qoDVM3yPS9-p18Fxraijx.jpg?size=50x50&quality=96&crop=1,0,563,563&ava=1
(https://vk.com/petrom) Записки петербургского историка (https://vk.com/petrom) вчера в 23:30 (https://vk.com/wall-19996108_20004)
Есть мнение, что царица Анна Иоанновна больше походила на мужчину, чем на женщину, а государственным делам предпочитала драки шутов и стрельбу по воронам из окон Зимнего дворца, отдав все рычаги власти трём немцам: Миниху, Остерману и Бирону. Но сейчас не о воронах и не о внешности Анны Иоанновны. Сейчас - о её платье.
Если Вы хотите безнаказанно убить историка костюма - так, чтобы он гарантированно отправился к праотцам, а улик против Вас не нашли - расскажите ему о кринолинах эпохи барокко-рококо. Его тут же хватит инфаркт. Потому что платье Анны Иоанновны называется "роба на фижмах", а вовсе не платье на кринолине.
"Роба" - от французского "robe", т.е. "платье". "Фижмы" - от немецкого "Fischbein", т.е. "рыбья кость". Как платье связано с рыбьими костями? Очень просто. Если Вы хотите такое носить, сначала придётся надеть сорочку, потом к поясу прикрепить корзиночки кверху дном из китового уса ("фижмы"), ну а затем уже натягивать сверху робу (желательно, с чьей-то помощью). Если холодно, можно под робу надеть ещё одну, две, три и т.д. нижних юбки - по погоде. Желательно, чтобы край сорочки был виден из-под лифа - это придаёт шарма и сексуальности.
Теперь самое главное - зачем фижмы вообще нужны? Они же неповоротливые и вообще неудобные. Если бы Вы задали этот вопрос Анне Иоанновне, то, вероятно, получили бы тот же результат, что и поинтересовавшись у современного мужчины, зачем нужен галстук. Потому что так положено на официальных мероприятиях одеваться. А почему так положено? Тут историк нужен.
Перенесёмся в XV век - тот самый, когда Колумб открыл Америку, турки взяли Константинополь, Гутенберг напечатал первую книгу, ацтеки благодаря Цветочным войнам покорили всю Мексику, на Руси окончательно свергли монголо-татарское иго, а Мону Лизу ещё не измазали тортом - возможно, потому что Леонардо да Винчи её ещё не нарисовал, хотя уже родился.
Вот в этом самом XV веке жила-была португальская принцесса-красавица Жуана. Ясное дело, что принцесса должна выйти замуж за принца. Так оно и получилось. Принца звали Эрике Бессильный. И не потому, что он никак не мог подтянуться на турнике. А потому, что с предыдущей женой у него не было детей. Родители наследника постарались выяснить причину, по которой они никак не могли понянчить внучат. Оказалось, что супруга Энрике в течение 13 лет брака оставалась девушкой. Что казалось несколько странным, поскольку проститутки Сеговии при проведения следствия заявили, что наследник ничуть не бессильный, а совсем даже наоборот. Следствие оказалось необходимо, чтобы добиться разрешения на развод и на новый брак - как раз с Жуаной Португальской.
Папа Римский сначала сильно удивлялся результатам следствия, но всё же дал согласие, пояснив, что, вероятно, некое сверхестественное колдовство удерживало Энрике от консумации брака. Впрочем, с Жуаной дело тоже не продвинулось. Детей не было. Но разводиться второй раз Энрике не хотел, а заставить его уже никто не мог, потому что Энрике уже стал королём. Король, как известно, может всё - и Энрике приказал врачам использовать некие "механические средства". Что это значит, не вполне понятно, но в итоге у Жуаны родилась дочка. Отец в долгожданной дочке души не чаял, пока злые языки не наговорили ему, что механические средства тут ни при чём, а при чём один красавец-придворный. Тогда Энрике заточил супругу в монастырь.
"Стоп!" - требует от меня оскорблённый в лучших чувствах читатель - "Мы вообще-то о фижмах, а тут какая-то пиринейская похабщина!" Не спеши, любезный читатель, я как раз к фижмам и перехожу.
Итак в монастыре красавица Жуана почему-то заказала особое платье. В юбку этого платья она приказала вшить несколько обручей - типа хула-хупов моего детства. Сначала на это никто особого внимания не обратил - Жуана и во дворце была известна как экстравагантная модница. Причины появления необычного костюма стали понятны месяцев через девять - королева родила близнецов и тут уж точно не от короля. Платье скрывало беременность, а вот роды скрыть не удалось. Энрике был очень недоволен и всё же решился на развод. Кстати, на тот момент Жуане шёл 28й год, в 36 лет она в забвении умерла.
А вот платьям с искусственно расширенной юбкой суждена была гораздо более долгая жизнь. В следующем XVI веке в них уже ходила не только Испания, выросшая из королевства Энрике Бессильного и Жуаны, но и вся приличная Европа. Ведь Испания стала владычицей половины мира. На XVII век пришлось сделать перерыв - широкие юбки вышли из моды повсюду, кроме своей родины. Испания в это время пришла в упадок и, становясь всё более консервативной, удерживала женский костюм эпохи своего расцвета. Вот почему на картинах Веласкеса силуэты дам сильно напоминают коньячные бутылки. Называли такое платье, памятуя о его происхождении, "guardainfante", т.е. "скрывающим ребёнка".
В начале XVIII века Пётр Первый, основав Петербург, прорубил окно в Европу. И через это окно в Россию приплыли фижмы - в Европе они вошли в моду - говорят, благодаря одной актрисе, которая на французской сцене изображала испанку и так понравилась парижанкам, что те на следующий день поголовно переоделись в широкие платья. Только француженки не знали, что по испанским правилам нужно в юбку вшивать хула-хупы. Чтобы расширить юбку, они стали надевать под неё корзиночки из китового уса - вот и получились фижмы.
В результате весь XVIII век европейская дама, появившаяся на придворном приёме без фижм, могла с таким же успехом прийти туда голой. Конец фижмам положила Французская Буржуазная революция - корзиночки из китового уса под юбкой были отличным индикатором аристократки, т.е. пропуском на гильотину, а те, кто на гильотину не очень хотел, переодевались в туникообразные античные платья. И хотя по всей остальной Европе от вестей о французском кровопролитии дамы падали в обморок, но довольно быстро приходили в себя и тут же интересовались, что там у них, мерзких французов, с модой. Так туникообразные платья покорили всю Европу. Но не Россию.
Россия оставалась последним бастионом роб на фижмах благодаря государю Павлу I, который справедливо считал, что дама без фижм - готовая революционерка. Но вот выяснилось, что новой фаворитке государя Анне Лопухиной ну совсем не идут старые робы, а античная туника с шалью очень даже идёт. Сердцу не прикажешь, и Павел отменил обязательное ношение роб при дворе. Великое падение фижм в России произошло в 1800 году. На этом четырёхсотлетняя история искусственно расширенных юбок закончилась.
Чтобы снова начаться через полвека благодаря кринолину. Но это уже совсем другая история.
https://sun9-28.userapi.com/s/v1/if2/EMWUb6nm9FFgETQU-ebbOZCToUifht7K2VxQO3a0wlz-9XRyYiovKrp4XUJUZnowyM5Ew8Yoi-3O8jXEr8kvf9Cc.jpg?size=1996x1801&quality=96&type=album
(https://vk.com/petrom) Записки петербургского историка (https://vk.com/petrom) вчера в 23:30 (https://vk.com/wall-19996108_20004)
Есть мнение, что царица Анна Иоанновна больше походила на мужчину, чем на женщину, а государственным делам предпочитала драки шутов и стрельбу по воронам из окон Зимнего дворца, отдав все рычаги власти трём немцам: Миниху, Остерману и Бирону. Но сейчас не о воронах и не о внешности Анны Иоанновны. Сейчас - о её платье.
Если Вы хотите безнаказанно убить историка костюма - так, чтобы он гарантированно отправился к праотцам, а улик против Вас не нашли - расскажите ему о кринолинах эпохи барокко-рококо. Его тут же хватит инфаркт. Потому что платье Анны Иоанновны называется "роба на фижмах", а вовсе не платье на кринолине.
"Роба" - от французского "robe", т.е. "платье". "Фижмы" - от немецкого "Fischbein", т.е. "рыбья кость". Как платье связано с рыбьими костями? Очень просто. Если Вы хотите такое носить, сначала придётся надеть сорочку, потом к поясу прикрепить корзиночки кверху дном из китового уса ("фижмы"), ну а затем уже натягивать сверху робу (желательно, с чьей-то помощью). Если холодно, можно под робу надеть ещё одну, две, три и т.д. нижних юбки - по погоде. Желательно, чтобы край сорочки был виден из-под лифа - это придаёт шарма и сексуальности.
Теперь самое главное - зачем фижмы вообще нужны? Они же неповоротливые и вообще неудобные. Если бы Вы задали этот вопрос Анне Иоанновне, то, вероятно, получили бы тот же результат, что и поинтересовавшись у современного мужчины, зачем нужен галстук. Потому что так положено на официальных мероприятиях одеваться. А почему так положено? Тут историк нужен.
Перенесёмся в XV век - тот самый, когда Колумб открыл Америку, турки взяли Константинополь, Гутенберг напечатал первую книгу, ацтеки благодаря Цветочным войнам покорили всю Мексику, на Руси окончательно свергли монголо-татарское иго, а Мону Лизу ещё не измазали тортом - возможно, потому что Леонардо да Винчи её ещё не нарисовал, хотя уже родился.
Вот в этом самом XV веке жила-была португальская принцесса-красавица Жуана. Ясное дело, что принцесса должна выйти замуж за принца. Так оно и получилось. Принца звали Эрике Бессильный. И не потому, что он никак не мог подтянуться на турнике. А потому, что с предыдущей женой у него не было детей. Родители наследника постарались выяснить причину, по которой они никак не могли понянчить внучат. Оказалось, что супруга Энрике в течение 13 лет брака оставалась девушкой. Что казалось несколько странным, поскольку проститутки Сеговии при проведения следствия заявили, что наследник ничуть не бессильный, а совсем даже наоборот. Следствие оказалось необходимо, чтобы добиться разрешения на развод и на новый брак - как раз с Жуаной Португальской.
Папа Римский сначала сильно удивлялся результатам следствия, но всё же дал согласие, пояснив, что, вероятно, некое сверхестественное колдовство удерживало Энрике от консумации брака. Впрочем, с Жуаной дело тоже не продвинулось. Детей не было. Но разводиться второй раз Энрике не хотел, а заставить его уже никто не мог, потому что Энрике уже стал королём. Король, как известно, может всё - и Энрике приказал врачам использовать некие "механические средства". Что это значит, не вполне понятно, но в итоге у Жуаны родилась дочка. Отец в долгожданной дочке души не чаял, пока злые языки не наговорили ему, что механические средства тут ни при чём, а при чём один красавец-придворный. Тогда Энрике заточил супругу в монастырь.
"Стоп!" - требует от меня оскорблённый в лучших чувствах читатель - "Мы вообще-то о фижмах, а тут какая-то пиринейская похабщина!" Не спеши, любезный читатель, я как раз к фижмам и перехожу.
Итак в монастыре красавица Жуана почему-то заказала особое платье. В юбку этого платья она приказала вшить несколько обручей - типа хула-хупов моего детства. Сначала на это никто особого внимания не обратил - Жуана и во дворце была известна как экстравагантная модница. Причины появления необычного костюма стали понятны месяцев через девять - королева родила близнецов и тут уж точно не от короля. Платье скрывало беременность, а вот роды скрыть не удалось. Энрике был очень недоволен и всё же решился на развод. Кстати, на тот момент Жуане шёл 28й год, в 36 лет она в забвении умерла.
А вот платьям с искусственно расширенной юбкой суждена была гораздо более долгая жизнь. В следующем XVI веке в них уже ходила не только Испания, выросшая из королевства Энрике Бессильного и Жуаны, но и вся приличная Европа. Ведь Испания стала владычицей половины мира. На XVII век пришлось сделать перерыв - широкие юбки вышли из моды повсюду, кроме своей родины. Испания в это время пришла в упадок и, становясь всё более консервативной, удерживала женский костюм эпохи своего расцвета. Вот почему на картинах Веласкеса силуэты дам сильно напоминают коньячные бутылки. Называли такое платье, памятуя о его происхождении, "guardainfante", т.е. "скрывающим ребёнка".
В начале XVIII века Пётр Первый, основав Петербург, прорубил окно в Европу. И через это окно в Россию приплыли фижмы - в Европе они вошли в моду - говорят, благодаря одной актрисе, которая на французской сцене изображала испанку и так понравилась парижанкам, что те на следующий день поголовно переоделись в широкие платья. Только француженки не знали, что по испанским правилам нужно в юбку вшивать хула-хупы. Чтобы расширить юбку, они стали надевать под неё корзиночки из китового уса - вот и получились фижмы.
В результате весь XVIII век европейская дама, появившаяся на придворном приёме без фижм, могла с таким же успехом прийти туда голой. Конец фижмам положила Французская Буржуазная революция - корзиночки из китового уса под юбкой были отличным индикатором аристократки, т.е. пропуском на гильотину, а те, кто на гильотину не очень хотел, переодевались в туникообразные античные платья. И хотя по всей остальной Европе от вестей о французском кровопролитии дамы падали в обморок, но довольно быстро приходили в себя и тут же интересовались, что там у них, мерзких французов, с модой. Так туникообразные платья покорили всю Европу. Но не Россию.
Россия оставалась последним бастионом роб на фижмах благодаря государю Павлу I, который справедливо считал, что дама без фижм - готовая революционерка. Но вот выяснилось, что новой фаворитке государя Анне Лопухиной ну совсем не идут старые робы, а античная туника с шалью очень даже идёт. Сердцу не прикажешь, и Павел отменил обязательное ношение роб при дворе. Великое падение фижм в России произошло в 1800 году. На этом четырёхсотлетняя история искусственно расширенных юбок закончилась.
Чтобы снова начаться через полвека благодаря кринолину. Но это уже совсем другая история.
https://sun9-28.userapi.com/s/v1/if2/EMWUb6nm9FFgETQU-ebbOZCToUifht7K2VxQO3a0wlz-9XRyYiovKrp4XUJUZnowyM5Ew8Yoi-3O8jXEr8kvf9Cc.jpg?size=1996x1801&quality=96&type=album