Просмотр полной версии : Любовники
Привет всем. Ребята, часто у нас бывает в жизни, что мы даже самым близким людям не говорим все до конца. Иногда бережем их, а иногда просто ждем подходящего случая.
Чтож говорить о том, когда встречаютя мужчина и женщина и между ними начинаются отношения. Всегда ведь интересно о чем думает он или она или чем обусловлен тот или иной поступок.
Итак НОВЫЙ ПОЕКТ. Он и она.
Писать его будут только двое. Я и Калина. Прошу отнестись с пониманием и свои коментарии здесь не оставлять. Администрация для этого отведет отдельное место.
Поскольку это мини рассказики, то появлять они будут один раз в два-три дня.
Пишем мы вместе, но каждый сам по себе. Мы не договариваемся о том, что писать. Каждый пост пишущий будет видеть, как и вы все, впервые. Пожелайте нам удачи:).
Николай.
- Скотина, тварь безмозглая, тупорылый идиот!
Я сидел на скамейке в парке и в моей памяти опять ожили события сегодняшнего дня. Б-же, какая же сволочь. Он доставал меня долго и планомерно, унижал перед сотрудниками, капал начальству, тобишь своему брату. Сперва я старался не обращать на него внимание, шеф сам сказал, что он все понимает, но это его родня и нам придется его терпеть. Но одно дело, когда этот придурок просто составлял графики, нес чушь, под легкое хихиканье, на собраниях и совсем другое, когда стал заваливать один проект за другим, ловко уводя удар от себя. В этом он действительно был спец.
Таким образом мы лишились нескольких толковых сотрудников. Двое из них были моими однокашниками еще по универу. А я терпел, не хотел ввязываться. Более того, уговаривал ребят успокоиться, что скоро его уберут, не может же этот ужас длится вечно, и они вернуться.
Уже начинало смеркаться. Идти домой не хотелось. Просто не мог я видеть этот взгляд жены, когда я сообщу ей, что завтра могу спать сколько захочу. Врядли я буду в ее глазах героем, когда расскажу все. И моя тирада, сказанная при всех, обличающая все его ничтожество, не произведет на нее должного впечатление. Разве что сочувствие.
Одна фраза отделила мой сегодняшний поступок от смелой поступи победителя, до простой мальчишеской выходки. Он не стушевался, не опешил, а просто улыбнулся своей обворожительной улыбкой и, показав свои белоснежные зубы, просто тихо сказал : " Уволен".
Разумеется, жена знала о том, что происходило у меня на работе, но очень просила еще годик потерпеть. Ей нужно было закончить обучение для получение очередной квалификации. На работе ее очень ценили и два года назад сами предложили и оплатили очень дорогие курсы, после которых у нее открывались великолепные перспективы. Но одно дело оплатить, а другое их закончить. Ведь учиться там приходилось и в дневное и вечернее время и, более того, учащиеся брали на себя обязательства не работать во время учебы. Вот и выходило либо учись, либо работай. Что я ей сейчас скажу?
Я достал сотовый телефон и стал перелистывать записную книжку с целью найти хоть кого-то, к кому можно было обратиться за помощью, но тщетно. Там были товарищи по выпивке, просто друзья семьи, которых мы периодически приглашали домой или ходили к ним, были знакомые по кантри-клаб, с которыми я занимался спортом и даже зашифрованный телефон моей старой любовницы. Но небыло не, то что единого телефона того, кто могли бы помочь или что-то подсказать, но даже кого то, кого бы я хотел сейчас увидеть.
Спрятав телефон, я огляделся по сторонам. Была прекрасная весенняя погода. В парке еще совсем недавно было полно народу, но с наступлением сумерек народ уже начал расходиться. Скамейки одна за другой пустели, а редкие фонари плохо освещали аллеи.
И тут, возле соседней скамейки, я обратил внимание на девушку или молодую женщину, которая стояла ко мне спиной и будто кого-то ждала. Я потихоньку встал и пересел к ней поближе. Двигался я медленно и тихо, и она даже не заметила, как я оказался за ее спиной.
Я стал ее внимательно рассматривать. Фигура у нее была просто идеальной, а легкий вечерний ветерок слегка задирал ее легкую юбочку и я просто любовался ее стройными манящими ногами.
Тут, сам не зная как осмелился, я положил руку на ее бедро. Не стал гладить, а просто положил, прижав к ноге всю пятерню. И меня совсем не заботило, что это может ее испугать или разозлить.
Девушка обернулась. Я ожидал пощечины, крика, но она просто внимательно на меня смотрела, а я все не отнимал руку.
-
-
СОНЯ
Черт! И что за день сегодня такой! Вроде не пятница, 13-е, а все с самого утра идет наперекосяк. В кои-то веки решила выбраться на свидание и на тебе!.. В парикмахерскую я уже, конечно, не успею, это однозначно. Придется самой что-то констролить на голове. А, может, ну его? И так сойдет. Сейчас быстренько голову вымою, феном сделаю легкую укладочку, взбрызну лаком и, как говорится, «ву а ля!» - артистический беспорядок в стиле Джуди Фостер готов! И надо же было именно сегодня объявиться этому «Автоцентру». Нет, заказ, конечно, потрясный! Я уже и не мечтала, что они выберут нашу фирму… Почти месяц мотали нервы: уточняли, проверяли, вычисляли… Видите ли смущало их то, что президент компании – молодая, очаровательная женщина, то бишь, я! Ха-ха-ха! Они даже не догадываются, что их теперь ждет!Вот выпущу я коготки, посмотрим, как они запоют. А этот их замдиректора, Константин Витальевич, просто индюк напыщенный. Ну, ничего, я быстренько поставлю его на место. А какая отвратительная у него ухмылочка! Фу, мерзость!
Так! Стоп! Что же я опять о работе? Сколько можно 24 часа в сутки только о работе и думать? У меня свидание через час, а я еще абсолютно не готова. Олег этот, правда, тоже тот еще гусь: «Скажите Ваш адрес и я заберу Вас прямо из квартиры. Негоже такой прелестной девушке одной в темноте ходить». Как же! Раскатал губу – сказать ему адрес… Может, еще и ключи на тарелочке с голубой каемочкой преподнести? Ну, уж нет! Дудки! Мужиков надо держать на расстоянии. Встретимся во дворе (и то в соседнем, между прочим), съездим в кабак, посидим, поболтаем, а там видно будет. Захочу с ним трахнуться, тогда можно будет и квартиру показать. А не захочу, что ж – прощай бебби! Легкий скользящий поцелуй по гладко выбритой щечке и затуманенный, ничего не обещающий взгляд… А хорошо все же, чтобы он мне понравился… Надо бы на всякий случай свечи в спальне расставить…
О, черт! Уже не только на свечи времени нет, но даже и на тщательный продуманный макияж. Ладно, я и так прекрасно выгляжу. «Стрелочки» под глазами чуть-чуть длиннее, на губки – блеск, на щечки – прозрачные румяна. Красавица! Глаз не отвести! Что-то настроение у меня сегодня чересчур хорошее. К чему бы это?
Так, ключи, помада, кошелек… Кажется, ничего не забыла… Ах, да! Мобильник! Все! Вперед на баррикады!
Улыбаясь сама себе, я выскочила из подъезда, быстро пробежала в соседний двор и огляделась. Где бы поудобнее всего стать? Так, чтоб сразу увидеть его подъезжающий автомобиль? Ага, вон лавочка в конце двора, прямо у раскидистого дерева. Правда, там сидит какой-то насупленный тип. Ну да Бог с ним – стану рядом со скамейкой, повернусь к нему спиной, авось, не обратит внимания…
Буквально через несколько минут после того, как я заняла свою «наблюдательную позицию», во двор въехал огромный черный джип. За рулем восседал белокурый Бог по имени Олег собственной персоной. Но как только я увидела его самодовольный взгляд, скользнувший по окнам соседнего дома, я сразу поняла, что ужасно не хочу никуда с ним идти… Я не хочу с ним ужинать, болтать, флиртовать, а потом заниматься сексом, шепча льстивые, лживые слова…
Инстинктивно я быстро сделала шаг в сторону и, буквально прижавшись к скамейке, спряталась за дерево. Я боялась пошевелиться, чтоб не выдать своего укрытия, и тем самым не дать моему несостоявшемуся любовнику возможности увидеть меня. Я затаила дыхание, и в этот миг почувствовала, как чьи-то руки сжали мои бедра… «Хам!» - пронеслось в голове. Я уже хотела повернуться и залепить пощечину наглому типу, но вдруг приятная дрожь пробежала по моему телу. Его руки были такими горячими… Такими сильными и мужественными…И враз исчез белокурый бог, сомнения, страх… Остались только эти руки… И тепло во всем теле…
Николай
Вот так, какое - то время, мы просто смотрели друг другу в глаза. Я еще упивался своей наглостью, но не долго. Моя решительность как то медленно растворилась в ее взгляде и я отнял руку и, опустив голову, пролепетал:
- Извините. Сам не знаю, что на меня нашло.
Девушка не отходила. Я все еще не решался посмотреть на нее снова и только разглядывал ее ноги. Они того стоили. Стройные, чуть загоревшие, они поднимались из туфелек, на высоком каблуке и скрывались там, под юбкой, где только что была моя рука.
- Простите еще раз. Я не хотел вас обидеть.
- Что с тобой стало Коля? Раньше тебя такое не заботило.
Я испугано и с удивлением поглядел на девушку.
- Что, правда, меня не узнал? Я Соня Гайдук. Мы с тобой учились в одной школе.
Я вглядывался в это красивое лицо, снова разглядывал прекрасную фигурку, но вспомнить не мог. И это не удивительно, все, что происходило в школе и еще пару лет после нее, пока я учился в ВУЗе, было словно из другой жизни.
Никого я не запоминал и не пытался это сделать, но меня знали все. Уж во всяком случае женская половина .
Уж не знаю, чем я обязан был такому успеху. Совсем не красавец, не перспективный ученик, да и денег в кармане у меня почти никогда небыло. Разве что хороший спортсмен без раскаченных бицепсов. Но девочки меня любили.
Абсолютно не прилагая никаких усилий, я овладел вниманием своих одноклассниц и девчонок с параллельного класса. Но если с ними все заканчивалось прогулками и, в лучшем случае, поцелуями взасос, то девочки из старших классов позволяли мне куда больше.
Да и тут могу с уверенностью сказать, что при всем моем желании, я вовсе не пытался заняться сексом со старшеклассницами. Я просто не знал, как к этому вопросу подойти. Все делали они сами, считая видимо своим долгом, преподать первые уроки секса, главному сердцееду школы. За что я им был искренне благодарен.
Освоив азы секса, я благополучно окучивал всех мало-мальски привлекательных девчонок, с которыми сводила меня жизнь.
Доходило даже до абсурда. Как то стоя на перемене в коридоре со своими приятелями, я громогласно заявил, что трахну новенькую, которая услышав это, страшно возмутилась и даже хотела влепить мне пощечину. Ну и что? Не прошло и недели и она сдалась. Причем где, прямо на чердаке школы.
Нет, я не мог вспомнить эту молодую женщину.
Она подошла ко мне вплотную. Запустила свою руку ко мне в волосы и, чуть задрав мою голову вверх, внимательно посмотрела мне в глаза.
- Что с тобой стало, Коля? Куда подевался твой обезоруживающий взгляд? В твоих глазах только печаль.
СОНЯ
Я смотрела в его глаза и не могла понять, что со мной происходит. По идее, я должна была бы съездить ему по физиономии, сказать что-то очень едкое и нелицеприятное, стряхнуть его по хозяйски расположившуюся руку с моего бедра… Я должна была бы давно развернуться и уйти, смерив его напоследок уничтожительным взглядом… А я стояла, не в силах пошевелиться… И вдруг в памяти всплыл школьный коридор… Ватага старшеклассников у распахнутого окна… И среди них ОН, моя первая любовь… Конечно, он не знал об этом. Он вообще, мне кажется, не знал о моем существовании. «Дон Жуан», «Ловелас», «Казанова»… Как только не называли его девчонки! Да и было за что – он не пропускал буквально ни одной юбки. Он переспал, наверное, со всеми старшеклассницами нашей школы. Потом взялся за одноклассниц и девчонок с параллельных классов… «Секс-машина, - иногда со злостью думала я про себя, провожая взглядом его очередную пассию, спешащую за ним куда-нибудь на школьный чердак или в соседний подъезд. – Что эти дурочки в нем нашли? Ни рожи, ни кожи». А сама… Боже, как я мечтала оказаться на месте одной из них! Но я для него была малолеткой – разница в два года тогда была очень ощутима. Я боготворила его и ненавидела. Я ревела по ночам и давала себе слово больше не думать о нем. А утром, сломя голову неслась к заветной колоне, из-за которой наблюдала, как он входил в школу, гордо вздернув подбородок и нахально улыбаясь. И у меня подкашивались ноги, и перехватывало дыхание. А сердце выдавало такие кульбиты, что впору было ловить его расплющенным где-то на потертом школьном линолеуме… Самое интересное, что я не была затурканной маминой дочкой, скромно краснеющей и опускающей глазки при одном только звучании слова «секс». Отнюдь! Я была дерзкой, своенравной, с ужасным характером, не терпящим возражений. Учителя выгоняли меня с уроков. Одноклассницы восхищались моей смелостью. Мальчишки ходили за мной табуном. Ведь ко всему прочему, я считалась еще и первой красавицей в классе. Поклонники ради меня совершали безумные поступки: забирались на крышу, чтоб забросить букет цветов в мою спальню на 4-м этаже, писали признания любви огромными буквами прямо на асфальте под моими окнами, угоняли машины, чтоб прокатить меня с ветерком после дискотеки домой… И, если однолетки ограничивались безумствами на расстоянии, то старшеклассники при каждом удобном случае пытались потискать меня где-то в уголке, прижавшись своим возбужденным телом, залезть под юбку или расстегнуть пуговки на блузке. А я хохотала, раздавая им пощечины на право и на лево, уворачиваясь от их похотливых ручонок. И они бросали мне сердито в след: «Гордячка! Недотрога!» И даже заключали пари, кому из них удастся лишить меня девственности. Бедняги! Они и не догадывались, что лишилась я ее еще два года назад, в 13 лет, о чем ничуть не жалела. Просто секс ради секса тогда меня абсолютно не интересовал. К тому же я хранила верность одному-единственному… Тому, кто даже не смотрел в мою сторону… До того самого дня…
… После уроков меня задержала физичка, читая в очередной раз мораль про мое неподобающее поведение на уроке. Я, естественно, ей надерзила в ответ. Она потащила меня к директрисе. Там я высказала все, что думаю и о самой физичке, и об ее уроках. В общем, из школы я вылетела вся взвинченная, и тут же плюхнулась на лавочку перевести дух. Через пару минут я услышала за спиной голоса.
- Что-то не похоже на тебя, Колян! Чего это ты до сих пор тут ошиваешься, а не трахаешь очередную телочку? Или уже всех перетрахал? Или сегодня никого не уговорил?
Раздался оглушительный хохот, а потом голос, от которого у меня все задрожало внутри, произнес:
- А чего их уговаривать-то? Сами липнут. Во, смотрите!
Я не услышала шагов, только почувствовала, как мужская ладонь легла мне на бедро и сильно сдавила его. Другая рука в ту же минуту оказалась у меня под юбкой, пытаясь властно раздвинуть мои ноги. Я резко обернулась и наткнулась на его наглый высокомерный взгляд. Ухмыляясь, он наклонился ко мне и прошептал:
- Хочешь, я подарю тебе рай?
С минуту я ошарашено смотрела в когда-то любимые глаза, и ненависть наполняла мое сердце.
- Ублюдок! Даже, если ты останешься последним мужчиной на земле, я никогда не позволю тебе прикоснуться ко мне, - с яростью в голосе произнесла я прямо ему в лицо…
… С тех пор я просто не замечала его. Сначала для этого приходилось прилагать усилия, но постепенно он просто перестал для меня существовать. А потом я влюбилась, окончив школу, выскочила замуж, развелась… Школа и все с ней связанное остались в прошлой жизни…И вот теперь он, моя первая любовь, моя первая боль, сидит передо мной… С опустошенным взглядом… Смущенно пряча глаза и извиняясь за свое нахальство… Смущенный Николай? Такого я не могла себе даже представить. Я подошла к нему вплотную, взъерошила его ничуть не изменившуюся шевелюру, и, приподняв его голову за подбородок, внимательно посмотрела ему в глаза.
- Что с тобой стало, Коля? Куда подевался твой обезоруживающий взгляд? В твоих глазах только печаль.
А ведь действительно, что произошло? Как я утратил все, не приобретя взамен ничего? Я хорошо помню то время, когда меня уже стало просто воротить от этого постоянного женского внимания, когда я начал искать возможность что-то изменить. Мечтал о той единственной, о которой буду слагать стихи и не спать по ночам. Сколько раз, создавая себе некий образ в своей фантазии, я в реальной жизни получал, казалось, именно ту, о которой грезил. Но… Больше чем на две недели меня не хватало.
Я расценивал это как некое проклятие. И вот однажды на новогоднем вечере в институте я познакомился с девушкой. Даже не познакомился, а скорее мне ее выбрали. А получилось все просто и необыкновенно. Как обычно я явился на вечер без пары. Никогда не вел с собой девицу, прекрасно понимая, что не останусь один. Придирчиво оглядывая девушек в нарядных платьях, я все никак не мог остановить свой выбор. И тогда я решил все иначе. Подошел к девчонкам со своей группы и попросил выбрать мне пару на вечер. И они мне указали на девушку, которую я бы никогда не выбрал сам. Ее дурацкая шляпа никак не вязалась с таким же нелепым платьем, а туфли со скошенными каблуками и вовсе были ужасны.
Девчонки хихикали и поглядывали на меня. Я презрительно оглядел их и направился к этой девушке. Пригласил ее на танец и целый вечер не отходил от нее. К моему удивлению она меня не знала и соответственно не была в курсе моих любовных побед. Меня это забавляло, и я сразу почувствовал себя лучше.
Мы начали встречаться. Для окружающих это выглядело как обычная игра по принципу " Назло всем". Но самое интересное это то, что мы не занимались сексом. Я первое время отвлекался на ночные забавы с другой девушкой, но потом прекратил все побочные отношения и полностью уделял внимание своей.
Звали ее Наташа. Прибыла она в наш город с Дальнего востока. Не то чтобы она не была в курсе о том, что молодые люди занимаются сексом, но, получив строгое воспитание дома, она и вообразить не могла, что можно трахаться до свадьбы. Чары мои на нее вообще не действовали. А я от этого был только в восторге.
Когда окружающие поняли, что моя игра зашла уж слишком далеко и начали мне отрывать глаза на реальность, было уже поздно. Я переругался со всеми, кто открывал мне очевидные вещи. Разумеется, мы друг другу совсем не подходили. Легче было соединить огонь и воду, чем нас. Но мне было пофиг. Я почувствовал в жизни нечто новое и тянулся к нему.
Мы поженились, прошли годы. Мой лоск сошел, спорт был заброшен, друзья тоже. Я жил обычной семейной жизнью, утром уходил на нелюбимую работу, а вечером приходил домой, ел не вкусный обед, смотрел телик и перед сном иногда получал дежурный трах.
Как то, кто-то сказал, что у Наташи не плохой голос. Тут же было куплено пианино, и она начала вспоминать свои навыки по музыке, полученные еще в детской музыкальной школе. Теперь еще приходилось выслушивать и хвалить ее пение.
Детей у нас небыло. Ни она, ни я этот вопрос не поднимали, нас это вполне устраивало.
Иногда я начинал бунтовать, но происходило это внутренне. Я ничего не говорил Наташе. Она исправно выполняла свою работу по дому и делала карьеру. Специалистом она была хорошим. Так что упрекнуть мне ее было не в чем.
Часто я и сам не понимал, что же меня не устраивает. Сидел и анализировал свою жизнь и мне казалось, что все хорошо.
Я опять поглядел на девушку в парке. Она не отходила и все также ждала ответа на свой вопрос.
- Знаешь, а давай пойдем и напьемся. Составишь компанию?
СОНЯ
Воспоминания, с такой легкостью вынырнувшие откуда-то из небытия, вдруг тяжело и как-то неудобно взгромоздились на плечи, прижали, сдавили голову, запульсировали в висках… Неужели, та взбаламошенная хохочущая девчонка – это я? И романтичная, пылко влюбленная девушка, свято верящая в вечную любовь, то же я? Куда все это ушло? Когда исчезло в провале недосягаемого прошлого? И когда это самое прошлое превратилось в строжайшее табу?
В сразу ставшем тесном мозгу замелькали картинки моей жизни. В школе мне было не интересно – ни на уроках, ни общаться с одноклассниками. Я быстро и стремительно переросла их где-то в классе пятом. Я читала совсем другие книги, смотрела совсем другие фильмы, интересовалась совсем другими вещами. Мне было с ними скучно. Скучно и тягостно. Наверное, именно поэтому я после школы не стала поступать в институт (чтоб опять не оказаться в среде одногодков), а пошла работать в библиотеку. Там моя душа нашла относительное успокоение, мой интеллект – относительное развитие, а моя общительность – относительно интересных собеседников. Тяготило только одно – эта самая относительность да еще, пожалуй, мамина опека. И я поехала покорять столицу! На удивление в престижный театральный институт я поступила с первого раза. Нет, я не мечтала стать актрисой, как поголовное большинство моих ровесниц. Моим призванием была режиссура. И эти три года студенчества были, наверное, самими прекрасными годами моей жизни. Но потом заболела мама. Мне пришлось бросить институт и вернуться домой. Через год я поступила уже в другой ВУЗ, в своем родном городе, рядом со своим родном домом… Но это уже не было ни страстью, ни призванием, ни велением души. Это было просто получение такого необходимого в те годы высшего образования. Я закончила институт, параллельно влюбилась, вышла замуж, развелась… Попытавшись работать по специальности, поняла, что это не для меня. Снова влюбилась, вышла замуж, развелась… Плюнула на свою работу и занялась бизнесом. И опять на удивление (от меня никто не ожидал таких успехов) очень быстро пошла в гору, создала собственное предприятие. Через год это уже была крупная фирма с иностранным капиталом, которой я очень умело управляла. Между делом (договорами, контрактами, поставками и проч.) опять умудрилась влюбиться, выйти замуж и развестись. Нет, если быть точной, официально я выходила замуж только один раз – самый первый. Но и все мои последующие гражданские браки воспринимала очень даже серьезно – штамп в паспорте абсолютно не изменял моего отношения к избраннику. Какое-то время… Каких-то несколько лет… А дальше мы расставались… Конечно, не из-за штампа, а из-за моего характера и из-за моей работы. Так говорили они. Я же твердо была убеждена, что виной всему была их слабость… И тогда я просто решила поставить крест на своей семейной жизни, и больше никогда не пускать мужчин в свою жизнь… Я с головой ушла в работу: выкупила у иностранцев принадлежащую им долю компании, открыла филиалы в нескольких странах Европы, увеличила обороты, расширила сферу деятельности. Да, я стала железной бизнес-леди, уверенно шагающей по карьерной лестнице и не отвлекающейся на такие «мелочи», как любовь… Я разоряла конкурентов и вершила чьи-то судьбы… Я завтракала в симпатичном венском кафе, а ужинала в шикарном парижском ресторане… Я могла себе позволить любую шмотку от кутюр, но предпочитала собственную портниху… Я многое могла себе позволить… Я не могла себе позволить только одного – быть слабой… и быть просто женщиной… Я не могла себе позволить, что бы кто-то увидел мои слезы, мои опущенные плечи, на которые больно опиралось одиночество… Мой потухший взгляд, когда я из окна своей шикарной квартиры звенящей пустотой с тайной завистью наблюдала за целующейся на лавочке парой… Я не могла себе позволить, что бы хоть один мужчина на земле увидел в моих глазах желание… Я всегда должна была быть сильной…
А теперь я стояла рядом с почти незнакомым человеком (столько лет прошло!), и мне было очень уютно от того, что он не знал обо мне абсолютно ничего. И на этот раз мне не надо было выглядеть сильной и несгибаемой… А можно было быть просто женщиной… Молодой и привлекательной …
- Знаешь, а давай пойдем и напьемся. Составишь компанию? - вдруг произнес Николай. И от этих слов мне почему-то стало легко и весело.
- Запросто! – улыбнулась я в ответ.
Николай
Мы шли рядышком по аллее. Я не мог решить, взять ее под руку или за руку, но, так и не остановившись, ни на одном из вариантов, просто шел, глядя себе под ноги. Подходя к парковке, я повернул в сторону, где стояла моя машина, он же пошла в противоположенную.
- Ты куда?
- К машине. Не пешком же я сюда шла.
- А которая тут твоя?
Она нажала на пультик сигнализации и в ответ приветливо забибикала и покорно затихла шикарная тачка. Я смотрел на нее и мне стало стыдно за свой видавший виды драндулет, который уже давно следовало сменить, но латая дыры в бюджете, я все это откладывал и откладывал. Однако даже собравшись с силами и расправив крылья, я прекрасно понимал, что такую машину как у нее мне вовек не осилить. В голове застучало: " Только бы не догадалась, которая моя".
- Так на твоей поедем или на моей?
- А за руль пустишь?
- Нет, конечно. Свою девочку я никому не доверяю.
Потом она подумала и добавила:
- Послушай, ты, я так поняла, сегодня будешь в ударе. Я же пью не много. Стоит ли тебе рисковать? Поехали на моей.
Я покорно сел в ее машину и мы поехали. Но дороге молчали, если не считать обычных фраз о жизни, семье и прочем, ответы на которые умещаются в одно емкое и всем понятное слово "Нормально".
Мы подкатили к незнакомому мне доселе бару. Услужливый парковщик ловко помог моей спутнице выйти из машины и, взяв ключи, увез машину на парковку. Мы вошли в бар. Оглядев интерьер и окинув взглядом публику, я похолодел и начал лихорадочно пересчитывать в уме содержимое моего кошелька. Все подсчеты явно складывались не в мою пользу, но отступать было уже поздно. Мы прошли за свободный столик.
- Извини, мне в туалет нужно. Где это?
Она кивком головы указала мне на дверь в углу бара. Я пошел туда и достал свой сотовый.
- Наташа, я у Володи. Мы тут над чертежами корпим, я не могу сказать, когда вернусь. Ты знаешь, как это бывает. Не жди меня, ложись.
В ответ я услышал какое-то недовольное бормотание, но, не дав ему развиться в членораздельное возмущение, я чмокнул в трубку и выключил телефон. С этим покончено, пусть поворчит.
Вернувшись к столу, я увидел два высоких бокала, маленькие рюмочки, наполненные коричневой жидкостью, лимончики с сыром и сахаром и еще какую-то фигню, о которой я даже не имел представление. На краю стола была фрукта.
Я потянулся и оторвал пару ягод винограда и, заполнив ими рот, стал лихорадочно вспоминать, как зовут мою спутницу. Так и не вспомнив, я поднял рюмку и произнес: " За встречу!". Потом опрокинул ее себе в рот. Давно знакомый и позабытый вкус прекрасного коньяка. Официант, стоявший рядом, невольно скорчил гримасу, заметив как варварски я обошелся с этим божественным нектаром. А моя спутница только приветливо улыбнулась и попросила принести еще. Официант послушно подошел и, опять наполнив мою рюмку, уже хотел отойти, но она попросила его оставить бутылку на столе.
- Ну что, Николай, понеслась.
Она захихикала и, как-то театрально, потерев рука об руку, схватила свою рюмку и одним духом опорожнила ее.
- Только учти. Я тебя живым сегодня не отпущу.
Мы оба рассмеялись и гуляние началось. Вскоре на столе появилась и вторая бутылка, а затем и третья. В голове стучали маленькие барабанчики, но весь потолок был в алмазах, а беседа текла сама собой.
- Коль, я не знаю как тебе, но мне уже хватит. Мне ведь еще за руль садится.
- Поздно вспомнила, родная. Куда тебе такой за руль. Я поведу.
- А вот это тебе не удастся. Моя машина, я и рулю.
- Так что, ты так теперь и будешь сидеть и наблюдать, как я пью.
Она задумалась на секунду. А потом сказала.
- А давай возьмем еще бутылку и поедем ко мне.
И не дожидаясь моего ответа, подозвала официанта. Я замер. Официант принес запакованную бутылку и положил счет на стол. Я даже боялся заглянуть туда, но решительно полез в карман за бумажником, решив импровизировать по ходу пьесы.
- Оставь, Коля.
- Но…
Она махнула рукой и ловко расписалась на счете.
- Это бар-клуб. Просто спишут с моего счета. А в следующий раз ты заплатишь. Пошли.
Она встала и неуверенной походкой направилась к выходу. Я шел за ней.
СОНЯ
Разговор в машине не клеился. Я видела, что Николай явно не в своей тарелке. Еще бы! Очумел, видно, парень от вида моей тачки. Он сидел какой-то еще более сникший, чем в парке на скамейке, а я просто не знала, как сгладить неловкость возникшей ситуации. И черт меня дернул прикатить на свидание на собственной машине! Не могла такси вызвать! Сейчас ехали бы спокойненько в его раздрыньканном драндулете (можно подумать, что я не заметила, к какой машине он направлялся), вспоминали бы школьные годы, молодость, рассказывали бы друг другу о житье-бытье, я бы соврала ему, что работаю в какой-то фирме секретаршей, и все было бы отлично. Так нет, угораздило меня! А как хорошо все начиналось… «Стоп, дорогая, - резко одернула я себя и даже непроизвольно нажала на тормоза, - а что собственно начиналось? Ну, встретила бывшего школьного знакомого, свою первую любовь… Ну и что? Сколько воды с тех пор утекло… У меня уже давным-давно совсем другая жизнь. Я давным-давно уже совершенно другой человек. Нет больше той наивной девчонки, широко открытыми глазами смотрящей на мир. Да и Коля изменился с тех пор. Куда-то улетучилась вся спесь, самоуверенность, хамство. Смотрит, как затравленный зверек. Видно, хорошо его жизнь потрепала… Ну, а мне-то что за дело до всего этого? До его жизни, до его проблем? Так что хватит себя накручивать – ничего, абсолютно ничего не начиналось. Скорее, закончилось… Та самая встреча в школьном дворе…» От собственного внутреннего монолога мое настроение заметно улучшилось. Гулять так гулять! Напиться ему захотелось? Запросто! Только пить мы будем не в третьесортном кабаке прошлогоднее пиво. Уж, если мне пришла вдруг в голову такая блажь – «сообразить» с бывшим школьным знакомым, то и напиваться мы будем по высшему разряду.
Я мельком взглянула на Николая. Он нервно ерзал на сидении, с деланно-безразличным видом созерцая мелькающий пейзаж. Куда же его отвезти? В ресторан к Марку? Нет, в таком прикиде его явно туда не пустят. Да и объясняться потом с Марком, что это не бомж, а школьный знакомый вовсе не хочется. Хоть и бывший муж, а марку держать надо. Можно, конечно, закатиться в «Колизей», но там я сейчас обязательно наткнусь на кого-то из «наших дам» или того хуже на дотошных прихлебателей пробы пера. Потом не отмахаешься от их сплетен. «Клуб! – вдруг вспыхнуло в голове. – Самое то: никто ни о чем спрашивать не будет, а, что подумают – мне плевать».
Припарковавшись на стоянке перед клубом, я отдала ключи от машины Петровичу, который ничем не выдал своего удивления по поводу вида моего кавалера, и мы вошли в клуб. Зал, как всегда, был пропитан духом аристократизма и вальяжности. Импозантные мужчины с золотыми заколками на эксклюзивных галстуках, с обязательным «Роллексом» на запястье, все до одного одетые от кутюр и раскуривающие сигары, доставленные им спец рейсом. Ошеломляющие женщины, переливающиеся искорками бриллиантов, манерно поправляющие эксклюзивные боа и палантины, придерживающие миниатюрные сумочки, стоимостью в десяток зарплат обывателя, чинно ведущие светские беседы с неизменной любезностью на лице. Вся эта фальш была мне отлично знакома (хотя среди посетителей этого заведения было немало прекрасных ребят). Попадающих же сюда впервые, роскошь и непринужденность присутствующих просто ошарашивала. Не стал исключением и Николай. Он как-то побледнел, потом покраснел и сразу спросил, где тут туалет. Указав ему на дверь возле стойки бара, я прошла к своему столику.
- Антон! – окликнула я официанта, - сегодня я не одна, и мы пьем коньяк. Тебе все ясно?
Антон улыбнулся, кивнул и буквально через минуту ловко накрыл стол.
- Будь поблизости и упаси тебя Бог задать мне хоть один вопрос.
Антон многозначительно глянул на появившегося возле столика Николая и молча отошел в сторону.
Николай как-то неуверенно присел на краешек стула, еще раз огляделся по сторонам, потом взял рюмку и, произнеся банальное «За встречу», опрокинул ее одним махом. Я успела заметить недовольную гримасу Антона и бросила на него убийственный взгляд. Опомнившись, Антон тут же наполнил рюмку Николая и собирался уже отойти, но я окликнула его:
- Антон, оставь бутылку на столе.
«Пора начинать осуществлять задуманное!» - решила я и улыбнулась Николаю одной из своих самых очаровательных улыбок и ласково подмигнула – расслабься, парень.
- Ну, что, Николай, понеслась!
Первая бутылка коньяка закончилась как-то очень быстро – мы только-только начали находить общий язык. За ней последовала вторая, потом третья… На душе стало легко и светло, все проблемы растворились в винных парах. Мы болтали, хохотали, шутили, что-то рассказывали друг другу. Временами зал начинать покачиваться у меня перед глазами, но это только добавляло веселья. Я вдруг почувствовала себя абсолютно счастливой – мне было так уютно и тепло, как было только в прошлой жизни.
- А давай возьмем еще бутылку и поедем ко мне, - предложила я, когда наши возлияния уже достигли запредельной для меня планки. Я почувствовала, что еще чуть-чуть, и за руль я уже сесть не смогу.
Привычным движением подписав счет, старательно прикрывая от Николая прописанные в нем циферки (хотя надо отдать ему должное, он, как истинный джентельмен, попытался вытащить на свет божий свой бумажник, наверняка не догадываясь, что вряд ли в месяц получает столько, сколько мы оставили здесь за один вечер), я, пошатываясь, двинулась к выходу. Николай шел рядом, и его присутствие действовало на меня возбуждающе.
Николай
Утро. Я с трудом открываю глаза. Передо мной потолок, затянутый, словно паутиной, бледно серой пеленой. Чужая, не знакомая люстра, дает посыл в уставший, клокочущий мозг, заставляя его вспомнить хоть что-то. Тщетно. Я занят тем, что слежу за тем, что нужно набрать воздух в легкие и потом выдохнуть его.
Поворачиваю голову и вижу женскую фигурку рядом со мной на кровати. Голова ее свисла вниз и лица мне не видно. Приподнимаюсь на одном локте и тут же падаю обратно, что вызывает сразу страшную головную боль. Все, что я успел рассмотреть, это то, что она раздета до пояса. Джинсы и даже туфли оставались на девушке.
Очень хочется в туалет. Начинаю руками искать точку опоры и натыкаюсь на что-то. Подношу это к глазам поближе и вижу изъятый из пакетика, но не развернутый презерватив. Собираю последние усилия и сажусь. На мне свитер, а брюки и трусы валяются тут же на полу. Даже в этом состоянии понимаю всю смехотворность ситуации.
А теперь бегом в туалет. Бегом, конечно, это громко сказано. Шаркающей походкой добираюсь до коридора и, потыкавшись в разные двери, нахожу туалет. Кажется, чуть полегчало. Теперь кухня. В холодильнике бутылки с минералкой. Открываю одну из них и делаю пару больших глотков, а вторую бутылку прикладываю к голове.
Слышу знакомый зуммер. Возвращаюсь в спальню и отыскиваю в брюках мой сотовый. Это звонит жена:
- Да…
- Доброе утро, Коленька. Как спалось.
- Нормально.
Я пытаюсь взять себя в руки и говорить нормальным голосом.
- Ты давно встал?
- Нет, мы вчера засиделись за работой, а потом крепко выпили. Не собирались, но так уж получилось.
- Я понимаю. Он звонил примерно час назад. Спрашивал как ты?
Я молчу. Пока длится пауза, перебираю в мобилке входящие звонки. Так и есть, десять звонков от Володьки, на которые я не ответил, пока дрых. А я его вчера не предупредил. Вот он и звякнул домой.
- Что молчишь?
Я что-то бормочу в ответ, чувствуя, что силы вот-вот меня покинут.
- Мало того, что тебя уволили, так ты еще поперся к какой-то твари. Кто она?
- Слушай, оставь меня сейчас. Приду домой поговорим.
- Нет, ты мне сейчас скажи, что намерен делать?
- Давай потом.
- Нет, я хочу сейчас.
- Да пошла ты нахер.
Я выключил телефон и закрыл его вовсе. Вчерашний вечер восстановился в памяти. И охренительный, чтоб он горел, бар. Я наша идиотская поездка домой. И снова застолье. Но потом провал. Ничего не помню.
Я повернулся. Передо мной стояла моя знакомая с двумя дымящимися чашками. На ней уже был халатик, а я все еще стоял без брюк. Но меня это не смутило.
- У тебя неприятности.
- Плевать. Другое меня мучает.
- Что же?
- Прости, мы все время на ты, а вот имени твоего я все не могу вспомнить.
Она поставила чашки на стол. Присела и, подперев голову ладошкой, посмотрела на меня с любопытством.
СОНЯ
Просыпаться совершенно не хотелось. Нет, даже не так… Не хотелось выплывать из той неги, в которую были погружены мое тело и мое сознание. Я лежала, закрыв глаза, и прислушивалась к странным, не ясным ощущениям внутри себя. Что-то было не так… И тишина вокруг была какая-то непривычная… Интересно, который сейчас час? Что-то я не слышала привычного дребезжания будильника… И мобилка молчит… Может, сегодня выходной, и я все поотключала, чтобы ничто не мешало мне дрыхнуть до обеда, нежиться под мягким, пуховым одеялом, не просчитывая с бешенной скоростью каждую отпущенную мне минуту? Тогда почему я проснулась?
Нехотя приоткрыв один глаз, бросаю взгляд на будильник, примостившийся у самой моей головы на низенькой прикроватной тумбочке. 7.30…Тогда, какого черта? И тут недоумение резко трансформировалось в осознание: меня разбудило присутствие мужчины… Я не видела его, не слышала его храпа или ежеутреннего бурчания. Я просто чувствовала, что он здесь. Мужчина в моей спальне? Вот так новость! И сразу вспомнился вчерашний вечер…
Колька, Николай… Случайная встреча в парке, клуб, коньяк, его горячие руки на моей груди… Стоп! Мы что же, занимались с ним любовью?! «Вот дура! Из каких глубин древности ты эту фразу выкопала?» – ехидненько проворковал в мозгу мой внутренний голос, мой постоянный оппонент. «Заткнись! – зло огрызнулась я. – Какая разница, как это назвать? Упражнялись в сексе, трахались, ебались…Главное – процесс, а не название». «Бог мой! Да ты не только целомудренна, а еще и философ», - не унимался мой визави. Поскольку эти диалоги с собой были вполне привычным явлением и никогда не доводили до добра, я решила ничего не отвечать и, открыв глаза, оглядела себя. Улет! Почти что форма пионера – белый верх, черный низ. С той лишь разницей, что верх был абсолютно голым. А низ действительно был облачен в черные атласные джинсы и лаковые туфельки на «шпильках». Я что спала в туфлях?! Нет, этого просто не может быть! Такого со мной еще никогда не случалось! Нет, нет, нет! Просто я еще сплю, и мне все это снится… Не надо было так надираться вчера… И тут я услышала его приглушенный голос… Наверняка с женой объясняется по телефону, спрятавшись в туалете… Что-то он мне вчера говорил про свою неудавшуюся семейную жизнь… Я попыталась вспомнить вчерашний разговор, и голову тут же пронзила жуткая боль… Ладно, воспоминания и размышления отложим на потом. Сейчас мне нужна огромная кружка крепчайшего кофе, чтоб пробудить мозги к действию. Да и Николаю, видно, не помешает – вон как рванул к холодильнику за минералочкой.
Я сползла с кровати (вскочить бодро и элегантно мне не позволило мое полусонное и полухмельное состояние), скинула туфли и мятые джинсы, облачилась в халатик и глянула в зеркало. Лучше бы я этого не делала! Ну и видок: волосы взлохмачены, губы распухли (это мы так целовались или…?), под глазами очертились темные круги. «Надо бы привести себя в порядок и одеться по-приличнее, - мелькнуло в голове. – Не удобно показываться перед незнакомым человеком в таком виде». «Ну да, ну да, - снова решил вставить свои пять копеек мой внутренний голос. – Переспать с мужчиной – это еще не повод познакомиться с ним». «Заткнись!» - повторилась я и пошлепала на кухню. Голова гудела, в висках стучало, во рту простиралась пустыня Гобби… На кухне моему взору предстал полнейший разгром: несколько пустых коньячных бутылок валялось под столом, на столе красовались засохшие остатки закуски, надгрызенные фрукты, грязные бокалы, окурки вывались из пепельницы… Я совершенно равнодушно оглядела кухню, хотя в душе что-то ёкнуло (раньше я не позволяла себе улечься спать, не наведя блеск), достала из шкафчика кофемолку и сыпанула в нее приличную порцию ароматных зерен. Привычным движением засыпала в джезву кофе, сахар, налила воды и поставила на огонь. Мысли все еще продолжали бастовать, поэтому я абсолютно ни о чем не думала. Разлив кофе по чашкам, я вернулась в спальню. Николай стоял возле приоткрытого окна и нервно затягивался сигаретой. Увидев его в свитере, но без трусов, я чуть не расплескала кофе. Но отнюдь не от смущения – я еле сдерживала хохот. Но, заметив напряженное лицо своего знакомого, я поняла, что ему точно уж не до смеха.
- У тебя неприятности.
- Плевать. Другое меня мучает.
- Что же?
- Прости, мы все время на ты, а вот имени твоего я все не могу вспомнить.
Я посмотрела на него с любопытством и, не выдержав, все-таки расхохоталась.
- Соня, меня зовут Соня. – Я попыталась придать своему лицу серьезное выражение, что давалось мне с огромным трудом. – А меня вот другое мучает.
Лицо Николая внезапно напряглось, в глазах мелькнула растерянность, и непроизвольным движением он достал новую сигарету.
- Что же?
- Если ты в свитере, но без штанов, а я в штанах, но без лифчика – что бы это значило?
И хохоча так, что из глаз покатились слезы, я повалилась на кровать.
Николай
У нее начался просто приступ смеха. Она каталась по кровати, старательно прикрывая рот рукой, пытаясь задушить смех, но это у нее плохо получалось. Я все также стоял у окна, сигарета не курилась, и вообще мне стало как-то не по себе. Не то, чтобы мне было обидно, просто та легкость, которую я на какое-то время обрел вчера и которую ощущал сегодня при разговоре с женой, начала улетучиваться.
Я подошел к кровати. Она лежала на животе, зарыв лицо в одеяло, и еще похрюкивала. Я посмотрел на ее ноги и понял, что безумно хочу сделать сейчас то, что упустил вчера. Я стал коленями на кровать, перевернул ее на спину, распахнул халатик и без всяких предварительных ласк, просто вошел в нее.
- Хоть свитер то сними, - прошептала она, и начала его стягивать с меня.
Я крепко прижимал ее к себе и с большой амплитудой работал своим членом. Она прогнулась и в такт моим движениям подавалась мне навстречу. Все закончилось очень быстро.
Я повалился на спину и начал глубоко дышать. Соня же и не думала делать перерыв. Она тут же завладела моим членом, старательно работая языком, а потом, обхватив губами, погрузила в свой рот. Эрекции еще небыло, а я уже стонал вовсю.
Я очень хотел эту женщину. И вот когда мой член уже был готов к продолжению, я начал ее любить по-настоящему. Комната наполнилась вздохами и запахом любви.
Наконец, уставшие, мы разомкнули свои объятия и разбежались по разным сторонам кровати.
Пролежав так некоторое время в полудреме, я наконец поднялся и прихватив свои брюки пошел в ванную.
Дверь приоткрылась, и я услышал, что Соня вошла.
- Коль, я тут тебе чистое полотенце повесила, - только и сказала она и вышла.
Потом настала ее очередь. Наконец мы вместе оказались в гостиной.
- Я так проголодалась, а дома жрать нечего. Давай поедем, поедим куда-то.
Я поглядел на нее. На меня смотрела хорошо удовлетворенная женщина. Как давно я не видел этот взгляд и ради него готов был весь мир бросить к ее ногам.
Кафе было более чем скромненькое, но покормили нас здорово. Не смотря на мои скудные запасы, мне вполне хватило рассчитаться, что тоже доставило мне не малое удовольствие. Учитывая мои перспективы на работе, мой финансовый вопрос меня сильно волновал, но мне не хотелось теперь об этом думать.
- Коленька, а можно я понаглею. Доставь мне еще одно удовольствие.
Я посмотрел на нее вопросительно, но готовый на все.
- Давай пойдем в зоопарк. Я так давно собиралась, но все откладывала, а я так обожаю туда приходить.
Мы шли по широким аллеям, разглядывая диковинных и довольно привычных животных. Соня порой срывалась с места и неслась к какой-нибудь клетке, совсем как ребенок, рассматривала понравившуюся ей зверушку, а потом пыталась прочесть ее название по латыни.
Затем мы кормили парнокопытных заранее купленным в булочной хлебом. Она перегибалась через ограждения, пытаясь поднести очередной кусочек хлеба поближе к мордочке животного. Я придерживал ее легонько, боясь, что она может так свалиться вниз. Нам было хорошо, путешествие в детство удалось.
Но тут у меня зазвонил сотовый. Соня с опаской глянула на меня.
- Здравствуй, Николай.
- Здравствуйте, Виталий Константинович.
- Ты сегодня на работу не пришел. Что заболел?
- К чему это, Виталий Константинович? Вы ведь наверняка знаете, что ваш брат меня уволил.
- Коля, таких людей как ты, брать на работу и увольнять могу только я. Так что не бери в голову и завтра приходи. Не волнуйся, я уже промыл мозги кому надо, проблем не будет.
- А если я не хочу больше работать под его руководством? - произнес я, и сам испугался того, что сказал.
Наступила пауза. Потом мой шеф продолжил:
- А знаешь, я сейчас открываю новый филиал, потянешь?
- В качестве кого?
- Руководителя конечно.
Тут я замялся.
- У меня опыта в руководстве ведь никакого.
- Ну, знаешь, я тоже не директором родился. Так что давай завтра в десять у меня. Договорились?
СОНЯ
Он вошел в меня резко, с размаху… Не было никакой прелюдии, сексуальных игр, интимных ласк. Я просто сразу почувствовала его в себе. И это было невероятное чувство! Его напряженный член входил в меня снова и снова, проникая настолько глубоко, что у меня перехватывало дух. Я выгибалась ему на встречу, стремясь каждой клеточкой прикоснуться к его обнаженной плоти. Во мне проснулся весь мой сексуальный голод, накапливаемый месяцами, годами, случайными стремительными трахами. Мне хотелось остановить время, мне хотелось, чтобы он оставался внутри меня навсегда. Но тут Николай содрогнулся и замер, издав хриплый стон. На его губах была блаженная улыбка. Он повалился на спину, глубоко втягивая воздух, и раскинув руки в стороны. Легкая досада уж было хотела коснуться моего сердца, но моя необузданная страсть опередила ее. Вид обнаженного мужского тела буквально сводил меня с ума. Я наклонилась над ним и прикоснулась губами к его уставшему члену. Я медленно, словно мороженое, обсасывала его член, а Николай тихо постанывал от удовольствия. Постепенно его член опять начал твердеть, и я почувствовала, как новая волна возбуждения охватывает и Николая. Все, что произошло позже, невозможно выразить никакими словами. Мы любили друг друга долго и нежно. Я улетала к облакам и снова возвращалась, чтоб почувствовать его прикосновение, ощутить на своих губах его поцелуй, дотронуться до гладкой, упругой кожи его стройного тела. Я наслаждалась, млела, растворялась в нем, парила в вышине и задыхалась от восторга….
Когда мы все же смогли разомкнуть объятия и раскатились на разные стороны кровати, я еще несколько минут лежала, не в силах прийти в себя. Сквозь невесомую полудрему, охватившее мое разомлевшее тело, я услышала, как Николай прошел в ванную. «Надо дать ему чистое полотенце», - промелькнуло в голове, и я заставила себя встать с кровати.
Страшно хотелось есть. Я открыла холодильник и обнаружила, что он абсолютно пуст. Идти в магазин, а тем более становиться к плите и готовить, не было никаких сил. Пока я стояла в раздумьях, из ванной появился Николай. Я посмотрела на его мокрые, взъерошенные волосы, на голые мускулистые плечи, и мне страшно захотелось подойти и прижаться к нему. И чтобы его сильные руки обнимали и гладили мои плечи, мои волосы. А тихий, ласковый голос нашептывал мне нежные слова. На душе стало на удивление легко и спокойно. Я улыбнулась Николаю и, еле сдерживая нахлынувшие на меня чувства, предложила отправиться куда-нибудь перекусить.
Мы позавтракали в симпатичной кафешке, постоянно улыбаясь друг другу и обмениваясь загадочными взглядами. Когда Николай уже расплачивался с официантом, я вдруг поняла, что мне страшно хочется окунуться в детство, испытать тот восторг и наслаждение, который доступен только детям. Окунуться в атмосферу веселья и беспечности.
- Коленька, а можно я понаглею. Доставь мне еще одно удовольствие. Давай пойдем в зоопарк.
Николай не выразил никакого удивления, не стал меня ни о чем спрашивать или отговаривать, надсмехаться или язвить, он просто взял меня за руку, и мы пошли в зоопарк. И я была очень благодарна ему за это.
Второй раз за это утро я пережила восторг и наслаждение. Я бегала от клетки к клетке, кормила животных, звонко хохотала над их проделками. Мне было так хорошо, что хотелось петь и танцевать. А когда я оборачивалась на Николая, то постоянно видела его ласковую улыбку, его нежный, влюбленный взгляд. Боже! Как давно мужчины не смотрели на меня с такой нежностью!...
Звонок мобильного телефона враз вернул меня с небес на землю. Николай разговаривал с кем-то о работе, об увольнении…Но я не особенно прислушивалась к разговору. Я вдруг очнулась и поняла, что сегодня обычный рабочий день.
- Что-то случилось? Пока я разговаривал по телефону, ты так растерянно оглядывалась по сторонам, как будто не понимая, как здесь очутилась…
- Какой сегодня день, Коля?
- День? Среда. Да что случилось, Соня?
Среда… Конечно, среда… И на 10 часов утра у меня была назначена встреча с директором «Автоцентра»… И встреча эта была для меня очень важной… Как же я могла забыть о ней? Как я вообще могла забыть, что сегодня рабочий день? И что теперь мне делать дальше: срочно ехать на работу или позвонить Наташке и предупредить, что меня сегодня не будет? И что теперь объяснять заказчику? Я растерянно посмотрела на Николая.
- Коля, что мне делать?
Николай
Просто удивительно, как за последнее время резко поменялась моя жизнь. Я даже представить себе такого не мог. На работе все складывалось великолепно. Встреча с шефом прошла легко и по-деловому. Прямо как в старые времена, когда я только пришел в эту фирму и из-за чего в ней остался. Филиал должен был открыться через неделю, как только в новом помещении закончится ремонт. Все это время я был предоставлен самому себе, лишь изредка наведывался, чтобы проследить, как идут работы. Ребята, некогда ушедшие или уволенные, узнав, что я возглавил отдел, охотно согласились начать там работу. Не все сразу конечно, но в течение двух месяцев, все те с кем я когда-то работал, и благодаря кому, наш филиал стал таким мощным, снова будут вместе. Правда, под другой крышей, но какая нам разница. Все это радовало и заряжало на работу.
Вот так я лежал на кровати, прикрыв рукой глаза, и размышлял о причинах такой удачи. Я боялся себе признаться, что именно та, которая сейчас лежала со мной рядом, была виновницей всему. Ведь именно с ее появлением все так резко изменилось. Я раньше слышал про это, что некоторые женщины приносят не только радость и тепло, но и удачу.
Соня тоже отдалась этому нашему порыву. Взяла отпуск на недельку, поставив вместо себя своего заместителя, который, правда, периодически тревожил нас вопросами, но, по-видимому, в ее работе иначе нельзя было.
Соня не дергала меня вопросами о жене, не выясняла, долго ли я у нее пробуду и какие у меня планы. Она вела себя беззаботно и весело, и мне было легко с ней.
Вот и сейчас, она положила голову мне на живот и по-детски играла с моим, уставших от долгих ласк членом.
- Лапушка, дай ему немного отдохнуть.
- А я его и не трогаю. Просто глажу. Он же такой сейчас маленький, несчастненький.
При этом она начала целовать мой член, поглаживая его пальчиком. Разумеется, он начал просыпаться, и тогда взяв его в руку, она начала целовать мне живот, плавно переходя на грудь, и затем нежненько, кончиком языка, начала ласкать мои соски.
Я застонал и тогда Соня села на меня сверху, запустив мой член в себя и начала плавно покачиваться, слегка увеличивая темп. Потом быстрее, еще быстрее и вот мы уже неслись, боясь остановиться и потерять лучик этого наслаждения. Глаза мои были закрыты и вдруг я почувствовал, что на мое разгоряченное тело легло что-то ледяное. Я вскрикнул и тут же кончил. В унисон мне с диким криком кончила Соня и повалилась со мной рядом. Что-то мокрое и холодное стекало по моей груди.
- Что это было?
- Я! Ты, что не заметил?
- Не балуйся, что это на мне?
- Хочу баловаться.
Я повел рукой по груди и обнаружил кусочки льда.
- Откуда лед то взялся?
- Остался тут после коктейля, вот я и попробовала. Тебе что не понравилось?
- Ты прелесть.
Я сгреб ее в охапку, прижал к себе и мы заснули.
СОНЯ
Боже, какое блаженство!!! Третий день подряд я просыпалась не от дребезжания будильника, а от прикосновения нежных и ласковых рук, горячей плоти и безудержного желания. Я не кидалась, сломя голову в ванную наводить марафет, одновременно с этим спасая убегающий на плите кофе и подгорающие тосты. Я не томилась, нервно уничтожая сигарету за сигаретой, в бесконечных пробках, пытаясь во время успеть на работу. Свобода! Вот именно то, что я чувствовала последние дни. Свобода и блаженство! Как же хорошо, что Николаша уговорил меня взять на недельку отпуск. Сколько я уже не отдыхала? Три года? Пять? Да я уже вообще забыла, когда в последний раз была в отпуске! Страшновато, конечно, было оставить фирму на целую неделю на Валерия. Я часто звонила в офис, проверяя, как идут дела, все ли решается в мое отсутствие. Но, убедившись, что катастрофы в ближайшие дни не предвидится, с радостью возвращалась в объятия Николая. Мне было с ним легко и хорошо. Не было нужды постоянно «держать образ», играть роль неприступной, преуспевающей бизнес-леди, с которой я уже срослась за последние годы. И что самое удивительное – мне постоянно хотелось смеяться, петь, танцевать, веселиться. И меня совершенно не заботил вопрос, сколько продлится мое счастье. Я просто упивалась этим счастьем. Здесь и сейчас. Даже, когда Николай уходил на работу, я чувствовала его рядом.
Улыбнувшись своим мыслям, я приоткрыла глаза и посмотрела на дремавшего рядом мужчину. Провела легонько рукой по его груди. Коснулась уже успевшей отрасти к ночи щетины на его щеке. Спасть совершенно не хотелось. Вернее, в первую минуту, когда Николай прижал меня к себе, утомленный и разморенный после бурного всплеска утоленной страсти, я даже задремала. Но тут же в мой сон просочились кусочки льда, которые так возбуждающе таяли на его смуглой коже. Ворвался его гортанный крик, когда он кончил, резко прижав меня к себе, и задохнулся то ли от восторга, то ли от прикосновения холодных кубиков и моих рук. Сквозь полудрему я почувствовала, как все тело мое натянулось, словно струна, внизу живота стало жарко, а мои соски буквально готовы были лопнуть от напряжения. Я взяла руку безмятежно спавшего Николая, и положила ее себе между ног, почувствовав, как горячие капельки влаги вырываются наружу. По телу пробежала волна легкой дрожи.
- Я хочу тебя, - прошептала я прямо в ухо Николая и легонько прикусила мочку его уха.
- Соня, я сплю, - сквозь сон пробормотал Николай.
- Знаю, но я ОЧЕНЬ хочу тебя… Ну, пожалуйста…
- Я все равно сейчас ничего не смогу…
- Если очень захочешь, то сможешь…
Николай приоткрыл глаза. Мое возбуждение передалось и ему. Он перевернул меня на спину и начал медленно покрывать все тело поцелуями, опускаясь ниже и ниже. Поцелуи обжигали мою кожу и заставляли биться сердце все сильнее. Все мое тело стремилось раствориться в его объятиях. Раздвинув мои ноги, Николай скользнул между ними пальцами, дотронулся до моего набухшего клитора и начал медленно поглаживать его. Я застонала от удовольствия и выгнулась ему на встречу. Я почувствовала прикосновение его горячих губ в самом сокровенном месте, и крик восторга вырвался из моей груди. Язык Николая, постоянно меняя темп, заскользил по моему уже абсолютно мокрому влагалищу. Несказанное блаженство нахлынуло на меня, как медовая волна. Пламя, вспыхнувшее в средоточии моей страсти, разгоралось, поднималось всё выше и выше, пока не охватило всё мое тело. Я громко вскрикнула и застонав, откинулась назад, царапая простыню, и тут же руки мои взвились, обхватили Николая за талию и свалили на себя. Напряжённый член легко вошёл во влажное горячее лоно, заполняя всю его глубину и забился, запульсировал внутри сладкой бездны. Он двигался то тихо, то быстро и, наконец, его движения переросли в вихрь.
Стремительно взлетев на звёздную вершину сладострастия, я первой рухнула в пучину экстаза, но он вскоре догнал меня, забившись, трепеща и изливаясь.
С тихими стонами, почти теряя сознание, я падала в туманную зыбь…
То ли звездопад, то ли буря сверкающих сиреневых лепестков пронеслась у меня перед глазами. Я потянулась всем телом и с улыбкой подумала, что сейчас, скорее всего, похожа на большую кошку, которая трогает ленивой лапой поверхность воды, прежде чем снова приступить к утолению жажды. Крепко прижавшись всем телом к Николаю, я с блаженной улыбкой на губах моментально уснула…
Николай
Раннее утро. Сегодня выходной, но я проснулся. Соня, тихонечко посапывая, спит, свернувшись калачиком, рядышком. Поворачиваюсь на другой бок и пытаюсь снова уснуть. Напрасно, в голове проносятся цепочкой различные мысли и окончательно отгоняют сон.
Встаю. На кухне делаю себе слабенький кофе и сажусь к компу просмотреть последние новости. Ничего нового, вся также враждебность и глупость правит миром. Плевать. Мне сейчас хорошо, а остальное пусть идет во всем чертям.
Я снова иду в спальню. Соня все также безмятежно спит. Хочу к ней подойти и нежненько поцеловать, но потом отгоняю от себя эту мысль. А вдруг проснется. Тихонечко прикрываю двери и возвращаюсь в гостиную. Беру вторую за сегодня сигарету и курю возле открытого окна. Утреннее солнышко ласкает мое лицо, но мне немного неспокойно. Пелена новых отношений, окутавшая мою жизнь и позволяющая туда проникнуть нечему, чтобы мне не хотелось туда пускать, начала таять. На смену общему позитиву приходит тревога и я уже не могу просто от нее отмахнуться, забыть, будто и нет ничего. Да, нужно что-то решать. Игра в молчанку закончилась.
Интересно, а что она сейчас делает? Зная, что жена всегда встает рано, пытаюсь представить, чем она сейчас может быть занята. Стирает, готовит, сидит и работает у компа. Набираю ее номер. К моему удивлению она долго не отвечает. Уже начинаю думать, что вдруг перепутал номер, но это невозможно, ее номер стоит у меня в телефоне под цифрой один, его то я и набрал.
Наконец чуть взволнованный и заспанный голос мне отвечает.
- Что случилось?
- Ты спала?
- Ты с ума сошел. А что же мне делать? Время то сколько?
- Восемь.
- Только восемь. Ты идиот Коля. Совесть у тебя есть?
- Но я ведь знаю…
- Ладно, оставь это. Что ты хотел?
Я совсем растерялся. Я, конечно, ожидал, что разговор будет не из приятных, но все несколько по- другому. Ни сожаления, ни растерянности, связанной с моим уходом. Просто раздражение человека, что некто, так не кстати, вмешался в ее личную жизнь. И этот некто я…
- Николай, ты еще тут?
- Да.
- Затих то чего?
- Я хотел тебе сказать, что учебу тебе бросать не следует. Я помогу тебе деньгами, невзирая ни на что…
- Помоги себе Коленька. Я уж как-нибудь обойдусь.
- У тебя есть кто-то?
- А вот тебе не все равно? Тебя уже давно ничего не интересует, так пусть так все и остается.
- Ты не права.
- Пусть так. Значит, ты просто ничего не хотел замечать. Тебе так было удобнее. И знаешь, я тебе очень благодарна за то, что ушел.
- Погоди, я ведь ничего не говорил об уходе. Это просто…
Я замолчал, сам не зная что сказать. Как охарактеризовать свое сегодняшнее состояние.
- Коля, если захочешь что- то забрать из дома позвони мне. Мы встретимся и все решим. Твои вещи, по крайней мере, уже сложены.
И она повесила трубку. Вот так без "до свидания" или просто "пока", словно отмахнувшись от назойливой мухи. Мне стало совсем не по себе. Ее слова больно стучали в голове.
Значит она давно с кем то, а я ничего не зная, корчил из себя заботливого мужа, а они, небось, посмеивались надо мной, после очередных сексуальных утех. Значит моя жена, в очередной раз, задерживаясь на работе, просто шла сосать член у другого мужчины. А может, это было на самой работе.
Я замотал головой, пытаясь отогнать различный картины, сложившиеся в моей голове, в которых главной героиней порнофильма была моя супруга.
- Доброе утро, - услышал я позади себя и увидел Соню, сладко подтягивающуюся и по-детски улыбающуюся.
СОНЯ
Тихо. Воздух наполнен негой и покоем. Солнечный зайчик шаловливо скачет по стенке, отражаясь в зеркале, замирает возле самой моей щеки. Я улыбаюсь и стремительно накрываю его ладошкой. Как в детстве…Но он просачивается между пальцами и взмывает ввысь. И мне безудержно хочется подскочить с кровати и пуститься за ним в припрыжку. И ловить его, выпуская из рук вновь и вновь. И смеяться во весь голос, вторя шелесту листьев за окном и жаркому мареву небес.
Я встала, все еще улыбаясь, подошла к трюмо, внимательно посмотрела на себя. Не смотря, что спала я, в общем-то, этой ночью совсем мало, выглядела я просто изумительно, а глаза светились такой радостью, что я даже позавидовала сама себе. Как же изменилась моя жизнь за эти последние несколько недель! И как странно она устроена: неужели для того, чтобы понять, что такое любовь, мне надо было встретить человека, который в свое время дал мне понять, что такое боль и страдание? Я провела щеткой по волосам, стянула резинкой «хвостик». А, может, это и не любовь вовсе? Может, я все это себе нафантазировала? Может, я просто слишком устала, одичала, отвыкла от мужской ласки, нежных слов? Но думать и рассуждать на тему «Что есть любовь» совсем не хотелось. Мне было очень хорошо и спокойно, и я не стала задумываться о будущем. «Буду жить здесь и сейчас», - произнесла я своему отражению, накинула халатик и вышла из спальни. Коля стоял в гостиной у открытого окна. Сигарета подрагивала в его руке. Рядом дымилась чашка свежесваренного кофе. Аромат приятно щекотнул ноздри, легкий ветерок прикоснулся к щеке, я улыбнулась и сладко потянулась.
- Доброе утро.
- Что?
Николай резко обернулся. В руке он сжимал мобильный телефон. Его глаза полыхали яростью, хотя где-то в самой глубине, едва различимая, мелькнула боль.
- У тебя что-то случилось? Кто звонил? Неприятности?
- Все нормально, солнышко. – Николай порывисто перешел комнату, приблизился ко мне, погладил по волосам. – А ты и вправду соня, - улыбнулся он, - идем завтракать, а то я уже с голоду помираю. Даже кофе самому себе пришлось готовить. И это в выходной день!
Николай взял меня за руку и, продолжая шутить и балагурить, потянул на кухню. Легкость и радостное настроение, с которыми я проснулась совсем недавно, вдруг в миг улетучились... Я чувствовала, что Николай сдерживается буквально из последних сил, что в душе у него сейчас бушует гроза. И еще я очень отчетливо поняла, что он не пустит меня в эту грозу, что сейчас его душа закрыта от меня на тысячи самых сверхсекретных замков, забаррикадирована, замурована, отгорожена… Я ощутила, как страх медленно, по капелькам, заполняет мои мысли, мой мозг, крадучись пробирается в сердце… Самодовольно усмехается, упиваясь своей властью… Стараясь не поддаваться охватывающей меня панике, я начала вытаскивать из холодильника продукты, зажгла газ, поставила на плиту сковородку.
- Сейчас я быстренько омлет с ветчиной приготовлю. Хорошо?
- Омлет – это просто замечательно! Большой-пребольшой омлет с хрустящей корочкой, много ветчины, зелени, помидоров. У меня уже слюнки текут.
- Тогда помогай мне, чтоб было быстрей. Режь ветчину и помидоры.
Я повернула к Николаю, протягивая ему нож, и наши глаза встретились. Ярость исчезла из его взгляда, но ей на смену пришла какая-то мутная безысходность. И я вдруг подумала, что таким вот потерянный взгляд был у него в нашу первую встречу. «Потерянный… потерять…потеря, - вертелось в мозгу. – Что я буду делать, если потеряю его?» Предательская слезинка медленно выкатилась из уголка глаза и покатилась прозрачной горошинкой по моей щеке. Николай взял из моей руки протянутый нож, отложил его в сторону и молча притянул меня к себе.
- Я не хочу, чтобы ты плакала. Никогда.
Николай
Сволочь, какая же я сволочь. Я шел по давно проснувшимся улицам, обтекая, спешащих или просто без дела слоняющихся прохожих и мне было стыдно. Уже давно не чувствовал себя так гадко. Как я мог вообще думать так. Но может я человек, и дело только в этом? Перед глазами снова стали глаза Сони, полные тревоги и испуга и я снова начал бичевать себя за слабость.
Мало того, что я вдруг начал думать о своей жене, как о возможно близком человеке, так и еще дал понять это Соне. Как я мог? Да, видимо еще не скоро все это покинет меня, будет гложить из нутрии, теребить и насмехаться.
Я взял свой автомобиль и поехал домой. Впрочем, куда я ехал, точно определить мне стало трудно. За эти дни, место и человек с которым я прожил годы вдруг стали чужими. Подойдя к входной двери, я достал ключ, но потом передумал и просто позвонил. Жена была дома. Она спокойно открыла двери и впустила меня.
- Кушать хочешь?
Я замотал головой.
- Может чаю?
- Да нет, не стоит.
- Слушай, давай не будем бесится. Присядь, я сейчас.
Она вышла на кухню. А я уселся на диван и тупо уставился в телевизор. Через пару минут она появилась с двумя чашками чая.
- Коленька, – я посмотрел на нее и криво усмехнулся, - Ладно, я просто так, по привычке. Коля, все не так страшно. Мы ведь люди и всегда можем договориться.
- Что ты хочешь этим сказать?
Ее деловой тон меня успокоил и в тоже время насторожил.
- Человек, с которым я теперь буду вместе, довольно состоятельный. Так что я полагаю так: машину оставь себе. С вещами проблем нет. А вот квартира эта принадлежала твоим родителям, но и я имею теперь на нее права. Так ты или оставь ее себе и выплати мою часть денег или…
- Ты же прекрасно знаешь, что у меня таких денег нет.
- Тогда мы ее продадим и разделим деньги.
Я насупился и молчал. Я вырос тут. Все детство прошло у меня в этом дворе. Отсюда уходил в армию. Сюда привел первую свою девушку. Родители прожили в этой квартире всю жизнь. И из нее я проводил их с разницей в год на кладбище… Но я понимал, что она права и надо как-то это решать.
- Знаешь, а пусть пока постоит так. Мне не к спеху. Может потом как-нибудь решим и эту проблему.
Я посмотрел на нее с благодарностью.
- Как ты вообще. Тебя не узнать. Просто как крылья за спиной. Я рада за тебя. А теперь прости, мне нужно делами заняться.
Она встала и, подойдя к телефону, набрала номер. Говорила явно с НИМ. Не стесняясь моего присутствия, ворковала, смеялась, кокетничала. Потом просто на секунду прижала трубку к груди и сказала: " Твои вещи собраны. Они в спальне. Счастливо".
Я закинул рюкзак на плечо, подхватил пару чемоданов и, предварительно, оставив ключи на журнальном столике, вышел во двор.
Все так просто. Десятилетие уложилось в пару минут разговора о дележке имущества.
Мой скарб я закинул в машину, сел за руль и порулил хорошо известными мне улицами, по еще неведомым дорогам, навстречу своей новой жизни.
СОНЯ
Щелчка замка я даже не услышала… Просто почувствовала, как вокруг стало пусто… Пусто и тихо… Исчезло щебетание птиц за окном, шелест ветра, перешептывание листвы… Я медленно опустилась на табурет, обвела взглядом вдруг ставшую чужой кухню. На плите дымилась сковорода. «Омлет я так и не поджарила. Коля голодным остался», - промелькнуло в голове. Я тупо смотрела на дымящуюся сковородку, не в силах сообразить, что должна теперь делать. В голове не было абсолютно никаких мыслей. Я машинально потянулась к чашке, стоявшей на середине стола. Кофе был холодным и ужасно горчил. «Гадость какая». Не глядя, я попыталась пристроить чашку обратно на кухонный стол. Звон разбитого стекла прозвучал оглушающе, отозвался взрывом в моей голове, отразился тысячей осколков в пустой тишине… «Это была его любимая чашка, - откуда-то из глубины сознания появилась мысль. – Вот все и закончилось. Осталось только осколки собрать. Собрать и выкинуть. И забыть». Я смотрела на разбитую чашку, вернее, на то, что только что было чашкой, на маленькие блестящие осколочки стекла. «Вот так и вся моя жизнь состоит из маленьких отдельных осколочков. Каждый по себе он красив, изящен, неповторим, хотя попадаются и откровенные уродики. Вот только вместе сложить эти кусочки не получается. Слишком заметны будут трещины. Лучше и не пытаться склеить их заново: красивые утонченные осколочки, склеившись, превратятся в уродливую чашку, всю покрытую трещинами, словно шрамами. И кому нужно это уродство? Лучше пусть осколочки так и останутся осколочками, как в калейдоскопе: осколочки одни и те же, а узор каждый раз разный». Я медленно поднялась, машинально взяла веник, смела разбитую чашку в совок и выкинула в мусор. Засунула горящую сковороду под холодную воду. Пар с шипением метнулся к потолку. Я открыла окно, закурила. Попыталась собраться с мыслями. Что собственно произошло? Отпуск закончился, праздник остался в прошлом, пора возвращаться к СВОЕЙ жизни. Да-да, именно к своей. Я же уже давным-давно поняла, что не создана для семейной жизни. Да и нужна ли она мне? Ну, уйдет Коля от жены. Ну, переселиться ко мне со всеми своими вещами, привычками, устоями. Недели две-три у нас будет длиться медовый месяц. А потом? И его, как и всех других, начнет раздражать моя работа, бесить вечное отсутствие ужина и совместных воскресных обедов, звонки среди ночи по поводу очередного ЧП у меня на работе. Как и все другие, он начнет меня воспитывать, рассказывать, какая я безалаберная, втолковывать, что по ночам надо спать, а не сидеть за компом, упрекать, что слишком много времени уделяю работе и слишком мало ему… Все они абсолютно одинаковые. Все они заботливые и внимательные только пока не насытятся твоим телом… Я швырнула в окно недокуренную сигарету и кинулась в спальню. Сорвала с кровати постельное белье и, комкая его с ожесточением, засунула в стиралку. «Никаких воспоминаний! Никаких Его запахов! – приказала я себе. – Все закончилось, поигрались и довольно». Открыв шкаф, я выкинула на пол футболку, джинсы, носки, которые Николай оставил у меня. Не глядя, запихнула все это в первый подвернувшийся пакет.
Боже, дура! Какая же я дура! Любовь, охи, ахи… Чушь! Какая к черту любовь? Просто взыграли гармоны. Сегодня же вечером я объясню Коле, что к чему… Он, кажется, к жене поехал? Вот и отлично. Она, конечно, повыпендривается немного, а потом все равно простит и пустит блудного мужа обратно. А я просто забуду все, вычеркну, выброшу, как те осколки. Жаль только, что завтра воскресенье – в офисе никого не будет. А, может, это как раз и хорошо? Пойду на работу, проверю, как они там справлялись без меня. «Автоцентр», наверняка, упустили. А какой заказ был! И все из-за моей дурости: любви, видите ли, захотелось. Я металась по квартире, убирая, вытирая, вымывая… Уничтожая все, что могло напомнить мне о нем. Я даже не заметила, как пролетело несколько часов. Уставшая приплелась на кухню. Заварила крепчайший чефир и, сделав первый глоток, блаженно прикрыла глаза. «Не нужен мне никто. Мне абсолютно никто не нужен», - произнесла вслух. Выбила из пачки сигарету, усмехнулась: как же его коробила эта моя привычка, выбивать сигарету из пачки щелчком, но он культурно помалкивал. Интересно, сколько еще он бы молчал, неделю, две? В душе вдруг начала закипать злость. Я злилась на себя и ругала себя последними словами…. За то, что позволила себе проявить слабость… Снова… Как в тот раз… Но ТОТ раз больше не повторится. «Я – сильная. Я очень сильная, свободная, независимая. Я деловая женщина, президент одной из крупнейших компаний, - твердила я себе, нервно ломая в пепельнице окурки. – Я выдержу. И не надо мне никакой любви, никакой семьи. Это просто было наваждение».
Я прошла в спальню, подошла к трюмо, тряхнула головой. Задорный «хвостик», схваченный на макушке детской резиночкой, задорно покачивался из стороны в сторону. Лицо без макияжа казалось беззащитным, а глаза… «Ни один мужчина не должен видеть в моих глазах желание»… Почему я изменила этому своему правилу?
Я долго и тщательно наносила косметику, погребая под слоем тонального крема и пудры, наивную, беззащитную дурочку. Сняла и зашвырнула в самую глубину шкафа старые любимые джинсы. Облачилась в шикарный брючный костюм, сшитый на заказ в Париже. Ну, вот и все. Теперь – в парикмахерскую, вернуть себе свой прежний облик.
Уже на выходе из квартиры, закрывая ключом дверь, я подумала, что может вернуться Коля. Пустая квартира, наверняка, удивит его. «Может, надо было записку написать", - помедлила я у двери, но тут же одернула себя: в старой жизни, в МОЕЙ жизни, я не писала никаких записок. И мне было абсолютно наплевать, будет кто-то волноваться или нет. Я возвращаюсь в свою жизнь, где запискам нет места. И я решительно направилась к лестнице.
Николай
- Ну что, по рукам?
Я охотно протянул руку своему шефу. Уже несколько часов мы сидели и говорили в его кабинете. Я с обидой капризного ребенка, вывалил ему все, что накопилось за это время. Он не перебивал, все выслушал, хотя было заметно, что все это его уже мало заботит. Потом настал его черед и я затих. Медленно, пункт за пунктом он разложил мне все по полочкам.
- Тебе еще многому нужно научиться, Николай. Но я верю в тебя. Так что принимай отдел и твори.
Он поднялся, дав понять, что разговор окончен. Я направился к двери.
- Ты где обедаешь сегодня.
Я пожал плечами, забыв на какое-то время, что Соня наверняка дома и ждет меня.
- Пошли, пообедаем. Я знаю одно чудное местечко.
Мы вышли из офиса, но не сели в машину, а пошли пешком каким то маленьким переулком, потом свернули налево и подошли к небольшому ресторанчику. Войдя вовнутрь, я понял, что тут подают суши. И, хотя я их не особо любил, уйти было как-то неудобно. Молоденькая брюнетка в кимоно усадила нас за столик возле окна и подала меню. Я не очень-то всем этом ориентировался и заказал тоже, что и мой шеф.
Нам принесли заказ на маленьких плоских фарфоровых тарелочках и рядом поставили различные соусы. Вспомнив эту не хитрую премудрость, я взял палочки и начал уплетать суши, макая их в соус.
- А не хилые дивахи тут сидят.
Я обернулся и увидел двух девушек, пьющих кофе под сигаретку.
- Вот интересная особенность. Вроде кафе это японской кухни. А приходят сюда и кофе попить. Вот, что значит модное место.
Он сделал паузу, ловко подхватил очередную порцию и отправил ее в рот.
- Дома то у тебя как?
- А никак. Разбегаемся.
- Да ну? Значит у тебя полное обновление жизни. Совпало просто или как?
- Трудно сказать. Еще пару дней назад я считал, что все нормально. А сегодня просто представить себе не могу, что могу остаться жить с женой.
- Бывает. А ты глянь на ту светленькую. Мне кажется, ты ей понравился.
Я оглянулся и внимательно посмотрел на девушку. Даже не посмотрел, а бесцеремонно начал ее разглядывать. Она опустила глаза, но потом снова посмотрела в мою сторону и что-то шепнула подруге.
- А что, Николай. Может, закрутим. Ты вообще почти холостой, а я своей что-нибудь навешаю. В первой что ли.
- Нет, Сергей Маркович. Не сегодня.
Я вспомнил Соню, эти несколько дней, проведенные вместе и понял, что хочу только ее.
- Простите, но не сегодня. Не обижайтесь.
- Какие обиды, Коля. Ерунда все это.
Я полез было в карман за кошельком, но шеф остановил меня.
- Оставь, я заплачу. Будем считать это деловым ужином. Да и вот еще это.
Он полез в карман, вынул конверт и положил его на стол.
- Что это?
- Назовем это подъемными. Ты теперь на новой должности, положение у тебя другое. Будем считать это бонусом. Сходи, прикупи себе пару пиджаков и все такое, так сказать, чтобы соответствовать. Есть кому подсказать где и что купить?
Я кивнул.
- Вот и чудненько.
Я попрощался и вышел, а Сергей Маркович подсел к двум девицам и о чем-то весело затараторил.
На улице ярко светило солнце. Прохожие улыбались, идя мне на встречу. Уже давно мне небыло так хорошо. И я понесся домой к Соне. Ей и только ей мне хотелось рассказать обо всем, что произошло сегодня.
Трудно было проследить какую-то связь, но я чувствовал, что не встреть я ее , то ничего бы этого небыло.
СОНЯ
Ветер влетал в открытое окно машины, наполняя салон запахами знойного дня. Из динамиков лился чарующий голос Драгера… «Я ухожу, чтоб дать тебе свободу…» Вот именно – свободу… Это как раз то, что мне нужно. Я неслась на бешеной скорости по знакомым улицам, и мне казалось, что я только что вернулась после долгого странствия. Мелькали улицы и дома, витрины магазинов и ресторанов, афиши кинотеатров и памятники… Что-то незримо изменилось во всем облике города, и в душе от этого поднималась неясная тревога. «Надо просто успокоиться, взять себя в руки, - тихонько уговаривала я себя. – И выкинуть из головы Николая. Работа, только работа».
Резко развернувшись на одном из перекрестков, я подъехала к офису. Паркинг, обычно до отказа забитый машинами сотрудников, сегодня был пуст. Ну да, выходной же. Какое странное слово – выходной. Кто и откуда выходит, и где он, этот выход? «Найти выход из создавшейся ситуации». Какая тупая фраза! «Создавшаяся ситуация». Не сама же по себе она создалась. Это мы ее создали, сами. Надо было просто поговорить с Николаем, объяснить… Стоп! Я же решила не думать больше о нем!
Охватившее меня напряжение моментально улетучилось, стоило только мне оказаться в родных стенах офиса. Боже, как же я соскучилась за работой! Как я могла целую неделю здесь не появляться?! Мои шаги гулко раздавались в пустом коридоре, но мне была привычна тишина офисных кабинетов – я часто приходила сюда в выходные дни. Зайдя в свой кабинет, я с удовольствием плюхнулась в роскошное кожаное кресло и включила компьютер. Пока он, тихо жужжа, начал загружаться, я включила кофеварку, достала лимон и мою заветную чашку – на Тибете мне ее «заколдовали» на удачу.
- Привет! Вот уж не ожидал тебя увидеть сегодня!
От неожиданности я выронила чашку на пол и резко оглянулась к двери.
- Черт, Влад, я из-за тебя чашку разбила!
- Я же не знал, что за время отпуска ты стала такой пугливой, - Влад, улыбаясь, прошел по ковру и уселся на маленький диванчик, закинув ногу на ногу. – Не переживай, я тебе новую куплю. Чего это ты сегодня на работу приехала?
- Тебя спросить забыла, - огрызнулась я, собирая осколки. «Еще одна чашка… Теперь моя… Совпадение?», - мелькнуло в голове. - А вот что ты здесь делаешь в субботу? У нас что, проблемы? Почему мне не позвонил Валерий? Новый проект запороли? Кто-то из клиентов остался не доволен? Опять состряпали креативчик, доступный только вашему разумению?
- Ты чего разошлась, Сонюшка? Чего шумишь? Всё у нас в ажуре, все довольны, так что зря вы нервничаете, шеф, - Влад захохотал и подсел ближе ко мне. – Я же лучший коммерческий директор не только в нашем городе, но и во всем мире. Ты мне это сто раз говорила. Или уже передумала? – Он лукаво подмигнул мне и накрыл ладонью мою дрожащую руку, нервно теребящую карандаш. – Как отдыхалось?
- Нормально. Раз уж ты все равно здесь, рассказывай, что у нас нового, - я выдернула руку из-под его горячей ладони и достала сигареты.
- Соня, у тебя что-то случилось? Он ушел? – Уже серьезно спросил Влад.
- А вот это не твоего ума дело! Ты бы лучше работой занимался, а не за мной шпионил!
- Прости. Я лучше пойду… Потом поговорим, - Влад поднялся и, не оглядываясь, вышел из кабинета.
«Истерчика! Совсем умом тронулась. Какого я налетела на него? Он-то в чем виноват?» Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Мысли сами собой вернулись к Николаю. Я представляла, как он входит в пустую квартиру, видит пакет со своими вещами… Что он будет делать: дождется меня или сразу уедет? А если он будет дома, когда я вернусь? Что я скажу ему? Что устала? От чего? От его нежности и заботы? Что не верю, что это будет продолжаться всегда? А он этого и не обещал. Что хочу спокойной нормальной жизни? А хочу ли? Боже, как я запуталась… Я перебирала в памяти все дни и ночи, проведенные с Николаем, его глаза, руки, улыбку… С каким восхищением и нежностью он смотрел тогда на меня в зоопарке… А как здорово он подхватывал меня на руки, возвращаясь после работы и шептал, что очень скучал, покрывая все лицо поцелуями… А потом эти руки ласкали меня… И горячие губы накрывали каждую клеточку моего тела…
От этих воспоминаний меня бросило в жар. «Дура! – снова обругала я себя. - Ведь все же было так прекрасно. Зачем я сама разрушила все это?» Я уже готова была вскочить и лететь домой… Извиняться, упрашивать, уговаривать… «Чтоб не оказаться брошенной, - вдруг вынырнул откуда-то из глубины, молчавший до сих пор, мой внутренний голос. – Ты предпочла первой сделать шаг». Да, все так…Я должна была сделать этот шаг… Чтоб не повторить ошибки... Один раз я уже ошиблсь... Я все сделала правильно…
- Соня, поздно уже. Ты домой не собираешься? Может тебя подвезти?
Еще не очнувшись от своих мыслей, я рассеянно посмотрела на стоящего в дверях Влада, глянула в окно – в темном проеме плавно отразился свет фонаря.
- Нет, я сама доеду, спасибо. Влад, ты извини меня, пожалуйста. Я не знаю, что на меня нашло…
- Все нормально, Сонюшка. Не засиживайся слишком…И, - Влад слегка замялся, - будь осторожна за рулем…
Николай
Вернувшись, я не застал Соню дома. Покопавшись в памяти, я никак не мог припомнить, говорила ли она мне, что уйдет куда-то. Я глянул на мой сотовый, но звонков от нее небыло. Я тихо отругал себя за то, что был утром настолько занят своими проблемами, что наверняка упустил что-то.
Меня вдруг захватила волна деятельности, которая порой возникала, когда я чувствовал себя в чем-то виноватым. Сперва я хотел сделать уборку в квартире, но потом, заглянув в холодильник, понял, что настал мой звездный час. Я покажу, как я готовлю.
Привычка готовить возникла у меня, когда моя супруга училась по вечерам на очередных курсах и дома просто нечего было жрать. Потом это переросло в увлечение, а затем я просто полюбил готовить.
Выскочив в ближайший продуктовый магазин, я купил все необходимое и, молясь, что Соня не придет раньше времени, приступил к священнодействию. Притащил магнитофон из спальни, включил музыку, заточил ножи и принялся препарировать кролика.
У меня ушло почти три часа, чтобы приготовить кролика в белом вине, фаршированного лапшой с морепродуктами. Потом я поставил его на маленький огонь и периодически стал поливать соусом, чтобы он равномерно пропитался. На это ушло еще полчаса.
Я глянул на часы. Было уже довольно поздно. Я хотел было уже позвонить Соне, но тут дверь открылась и она вошла. Взглянув на меня, она не улыбнулась, как обычно, а скорее удивилась, увидев меня. Будто и вовсе не ожидала меня здесь застать.
- Скорее проходи и мой руки.
Соня прошла и скорее из любопытства взглянула на кухню, чем последовала моей просьбе. Что- то было не так, но я настолько был занят своим успехом, что решил не портить ничего объяснениями, а просто усадил ее за стол.
Когда все было уже сервировано, я вытащил из пакета две свечи и бутылки классного испанского вина. Вскоре свечи наполнили кухню светом и мы приступили к трапезе.
Соня все это время молчала. Я был уверен, что она настолько ошарашена, что просто не знает что сказать. Но тут она вдруг встала, прошла в комнату и вернулась с большим пакетом.
- Извини, Коля, ты наверняка это не заметил, иначе ничего бы этого небыло. Прости, но я думаю, что так будет лучше для нас обоих.
- Что это?
Я заглянул в пакет и обнаружил там аккуратно сложенные мои вещи.
Я посмотрел на Соню, потом швырнул пакет обратно в комнату. Она невольно испугалась и даже попыталась прикрыть лицо рукой. Но я подошел к ней, нежно прижал к себе и зашептал:
- Не смей, слышишь, не смей. Я люблю тебя.
Она прижалась ко мне, обвив руками мою, шею и заплакала. Сначала тихонечко, а потом все сильнее и сильнее.
Свечи все горели, безжалостно роняя воск на остывающего кролика.
СОНЯ
Выжженная до бела пустыня… Оранжевый диск солнца, слепящий глаза… Застывший зной, перекатывающийся в мираж… Раскаленный песок, обжигающий кожу…
Я пытаюсь отогнать полусон-полубред, открыть глаза… Где-то в глубине меня всплывают строчки Волошина: «Раскалена, обнажена, Под небом, выцветшим от зноя, Весь день без мысли и без сна В полубреду лежит она, И нет движенья, нет покоя...» Они крутятся у меня в голове снова и снова, все время повторясь… Как заевшая пластинка… Ужасно хочется пить… Я наконец-то собираюсь с силами, открываю глаза и сажусь в постели. На прикроватной тумбочке бледно мерцает свеча. Застывшие капли воска сделали ее похожей на сказочный замок… с башенками… цветами… замысловатыми узорами… Я пытаюсь собраться с мыслями… вспомнить что-то очень важное… Боже! Почему так жутко болит голова? Надо выпить аспирин… Я отвожу взгляд от свечи, и он сразу же натыкается на какой-то пакет, лежащий у двери. И я моментально все вспоминаю! Коля! Коленька! Я вспоминаю весь вчерашний день, вечер. Вспоминаю его восторженный взгляд, когда он усадил меня за стол и зажег свечи. Он ни о чем меня не спрашивал, ни в чем не упрекал. Он улыбался и с веселой гордостью рассказывал, как ему «удалось победить непокорного кролика». Вот именно после слов про непокорного кролика я и пошла за его вещами. Почему-то мне услышался в них намек на меня. Я знала, что своими руками разрушаю собственное счастье, но иначе я не могла. И я знала, что вижу его в последний раз. А потом…
Он вытирал мои слезы, и все время шептал ласковые, нежные слова. А потом взял меня на руки и носил по комнате, баюкая, как маленького ребенка. Должно быть, на руках у него я и заснула. И он отнес меня в спальню, а сам… Я слетела с кровати, не позволив себе додумать эту мысль до конца. Нет, он не мог просто так уйти. Даже не потрудившись накинуть халат, я выскочила из спальни. Зал был пуст. Только на столе догорали свечи. Слезы сами собой потекли по моим щекам. Я опустилась на диван, тупо уставившись на недопитый бокал вина. Мыслей не было. Внутри меня, так же, как и вокруг, была пустота…
Головная боль все-таки вывела меня из этого оцепенения, и я медленно поплелась на кухню. Не включая света, достала из шкафчика аспирин. Нашарила на подоконнике сигареты. Огонек зажигалки на миг отразился в ночном окне. В голове зазвучали строки…
Холод в душе…
Холод в ночи…
Мрак…
Сердце стучит…
Сердце кричит…
Страх…
Стынет слеза…
Прячу глаза…
Боль…
Просто забыть…
Просто уйти…
Позволь…
Вот я и позволила ему уйти… И даже не сказала ему, что люблю его… И теперь уже не скажу никогда… Я опустилась на табуретку и тихонько заплакала…
- Боже, Соня, что случилось? Почему ты не спишь? Почему ты плачешь?
Я во все глаза смотрела на Николая, не в силах поверить, что это именно он стоит передо мной.
- А ты разве не ушел?
- Глупенькая! Куда я мог уйти? Я просто за сигаретами в ларек выскочил – мои закончились, а твои я курить не могу, ты же знаешь. – Он присел передо мной на корточки и крепко обнял. – Я никогда не уйду от тебя, запомни.
Я уткнулась ему в плечо и тихо прошептала:
- Я люблю тебя… Очень…
Николай
Соня полулежала в кресле, одну ногу поджав под себя, а вторую опустив на пол и курила, запивая сигаретку крепким кофе. Вечернее солнце, еще полчаса назад наполнявшее светом всю комнату, медленно садилось и уже кое-где появились тени, придавая обстановке, интимность домашнего уюта.
- Ты знаешь, я хочу написать твой портрет.
- Хорош издеваться, я очень устала.
- Нет, я серьезно. Знаешь, а ведь я когда то неплохо умел писать.
- У тебя есть работы?
- Конечно, только они там, у жены.
- Интересно было бы взглянуть на них.
- Я завтра принесу. Да заодно и мольберт захвачу.
А потом, немного подумав, добавил:
- А почему собственно завтра? Прямо сейчас схожу и принесу. Меня просто подмывает начать писать уже сейчас.
Я быстро оделся и вышел. Дорога была свободна, суета буднего дня уже пошла на убыль и уставшие граждане прибыли домой, коротать свой предвыходной вечер. И только молодежь и такие непоседы как я, куда то еще спешили, или заканчивали неотложные дела.
Я позвонил в дверь. Наташа открыла и посмотрел несколько удивленно, но потом пожала плечами и впустила в квартиру.
- Какими судьбами?
- Ты даже не допускаешь мысли, что я шел мимо и решил тебя проведать?
Она ничего не ответила и мы прошли в гостиную.
- Как живешь?
- Знаешь, Коля, я немного занята. Говори сразу, что тебя привело сюда.
Я уже открыл, было, рот, но тут из спальни послышался приглушенный мужской кашель. Сам не сознавая зачем, я направился туда. Уже переступая порог, я понял, что поступаю не правильно, но было уже поздно. Причем более чем поздно. Уж лучше бы мне открылось все намного позже. В нашей бывшей спальне, на бывшей нашей и истерзанной кровати лежал Арнольд, брат нашего шефа и мой бывший непосредственный начальник.
Я машинально поздоровался. Он не ответил и даже не пошевелился. Я, не отводя от него взгляда, обратился к Наташе:
- Я хотел забрать свой мольберт и свои работы. Если они сохранились, конечно.
Голос мой зазвучал как то просяще-разражительно и это мне тоже не понравилось.
- Сейчас принесу то, что осталось.
Наташа ушла, а мы остались вдвоем и продолжали буравить друг друга глазами. Наконец он криво усмехнулся и произнес.
- Ты извини, я тут тебе слегка рога пристроил.
Внутри у меня все заполыхало, но зная тупой юмор Арнольда, я решил сдержаться.
- Да ладно. Наташа свободный человек, мы разводимся. Так что рога тут вроде ни причем
- Нет, дурашка ты моя тупая. Она у меня сосала, когда вы еще женаты были. Как раз в то время, когда ты на меня в офисе горбатил.
Он встал и, медленно натягивая трусы, продолжал:
- Да и мудрено. У бабы уже два года оргазма небыло, а тебе хоть бы хуй. А как она в жопу любит. Что не знал? По пять раз кряду кончает. И вообще…
Но договорить я ему не дал. Врезал ему так, что он пролетел добрую половину комнаты и повалился возле шкафа. Я кинулся к нему, но на шум прибежала Наташа и, схватив меня за руку, начала от него оттаскивать. Потом она присела возле Арнольда и начала его гладить.
- Солнышко ты мое, за что он тебя.
- Да псих он у тебя, очухавшись, начал тот, - как только ты вышла, он принялся оскорблять меня, да и тебя. Я его урезонить хотел, а он драться полез.
Наташа встала и решительно подошла ко мне:
- Как ты смел? Вон то, зачем ты приходил. Бери и убирайся. И в дальнейшем, если что понадобиться, заранее договаривайся со мной о встрече.
Я вернулся в нашу теперь с Соней квартиру, свалил все в угол. Она хлопотала на кухне.
- Знаешь, я все принес, но давай не будем сегодня смотреть. Лучше в другой раз.
СОНЯ
- Да не поеду я никуда! Сказала – не поеду, значит, не поеду! И нечего меня тут упрашивать! В конце концов, ты – мой заместитель. Вот и решай эти вопросы!
- Соня, не говори ерунды! Ты прекрасно понимаешь, что кроме тебя никто этот вопрос решить не сможет.
- Незаменимых людей нет! Ты мне сам не раз об этом говорил. И хватит! Я устала от этого бессмысленного спора. Я никуда не поеду! Все! Точка!
Я резко поднялась с кресла, подошла к окну и распахнула его настежь. В комнату тут же ворвались звуки улицы, запах весны. Дождь уже закончился, и только редкие капли срывались с веток деревьев, звонко ударяясь о подоконник. Закурив очередную сигарету, я медленно, будто взвешивая каждое слово, произнесла:
- Валер, ты прекрасно понимаешь, что я не могу ехать туда. Не могу встречаться с ним. Пойми, это выше моих сил…
- А угробить офигительный контракт не выше твоих сил? Между прочим, ведь не ты одна, а мы все вклалывали тут до одури, чтобы получить этот заказ! И теперь ты хочешь все это похерить из-за своих дурацких амбиций?
- Это не дурацкие амбиции! – Мне все труднее было сдерживать злость и ярость. Хотелось кричать, бить кулаком по столу, разгрохать эту чертову пепельницу. Но я пыталась казаться спокойной. – Я знаю, насколько важен этот контракт для нашей фирмы, но подписывать его поедет кто-то другой.
- Не будь дурой! – Валерий подскочил ко мне, схватил за плечи, развернул к себе и посмотрел прямо в глаза. – Сонюшка, милая, я знаю, как тебе тяжело. Я знаю, что он – подонок и причинил тебе тогда много горя. Та боль до сих пор сидит в тебе. Я по твоим глазам это вижу. Но ты должна пересилить себя. Родная моя, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю, - он с силой прижал свою ладонь к моему рту, не дав возможность что-то сказать в ответ. – Знаю, я обещал никогда не говорить больше об этом. Я и молчал все эти годы. Но сейчас я должен был напомнить тебе об этом. Что бы ты поняла, что если я собственноручно толкаю тебя на эту пытку, другого выхода действительно нет. И ты это прекрасно понимаешь.
Я устало опустилась на диван, спрятав лицо в ладонях. Вся ярость моментально куда-то улетучилась. Осталась только дикая усталость и пустота. Даже не пустота – опустошенность.
- Хорошо, я поеду. А теперь иди… Мне документы подготовить надо…
- Ты выдержишь, я знаю. Я скажу Наталье, чтоб заказала тебе билет на завтрашний рейс. Завтра – прямой на Вену.
Оставшись одна, я скинула туфли на высоченной шпильке, забралась с ногами на диван и попыталась расслабиться. Но воспоминания холодной змеей вползали в мозг. Вена… Очаровательная маленькая квартирка, зато расположенная прямо у Собора св. Стефана… Универмаг "Шипекк" - рай для любительниц модных украшений… Уютное кафе «Демель» с незабываемым ароматом первосортного кофе и свежевыпеченных булочек… Просто потрясающие фирменные пирожные, ради которых мы ездили через весь город в «Захэр»… Венская опера…Вечерние прогулки по набережной… Тихий шепот Дуная…И наша любовь… Наша счастливая жизнь, которая длилась ровно три года… До того самого дня…
«Все, все, все, стоп! Больше никаких воспоминаний! Я никогда больше, никогда не буду вспоминать тот день! А с Даниилом встретиться действительно придется».
Уже закрывая офис, я вдруг вспомнила, что на завтра мы с Николаем приглашены в гости. И эта встреча была очень важна для него.
Николай
Если нужно ехать, то почему именно сейчас? Ведь еще вчера мы собирались пойти в гости и ведь не просто так. Соня хотела меня познакомить с очень серьезным человеком, который, узнав чем я занимаюсь, сам захотел этой встречи. Что мне там делать без нее. Ведь мы даже не знакомы.
Что же произошло? И почему она так сама волнуется? Позвал один из ее бывших? А может и не бывших? Может хочет что-то для себя решить, прежде чем выбрать между нами, с кем остаться.
А может, нет никакой "поездки по делу? Просто решила встряхнуться. Поднадоели наши "семейные отношения" и потянуло на свободу, гульнуть чуток. Что я вообще о ней знаю? Почему она должна быть со мной, полуразведенным мужчиной из ее юности, без каких -то определенных целей и перспектив?
Я терялся в догадках, пытаясь отогнать от себя черные мысли, но мне это очень плохо удавалось.
- Коленька, мне завтра вставать рано, пошли спать.
Мы встали, почти не переговариваясь, зашли в спальню и легли. Я прижал ее к себе, будто кто-то, вот сейчас хочет у меня ее отнять. Потом я начал ее любить, причем не ласково и продолжительно, как мы это делали обычно, а неистово по-хозяйски, будто пытаясь вбить, застолбить, где то на поверхности ее матки свою присутствие, чтобы, если что, это могло отпугнуть кого то. Понимая всю глупость своего поведения, я не мог с собой совладать.
Покончив с сексом, я отвалился на бок и, к своему удивлению уснул. Но и во сне я не обрел покоя. Сны мне практически никогда не сняться, а тут понесло. Кто то, мне не знакомый, лица даже которого я разобрать не мог, имел Соню так, что любой режиссер порнофильма мог бы позавидовать. А он стонала, кричала, прижималась к нему, шептала ласковые слова и просила не отпускать ее.
Я проснулся и снова занялся любовью с Соней, убеждая себя, что она сейчас со мной, а это был только сон. Но легче не становилось. И только под утро, весь измученный я забылся, чтобы буквально через час проснуться от звона ее будильника.
СОНЯ
Тревога и раздраженное настроение не покинули меня и дома. Наоборот, после разговора с Николаем, мое подавленное состояние только усилилось. Он молча выслушал сообщение о моем отъезде, но я видела, как заиграли желваки на его скулах, как моментально сузились глаза, и в них появился тот стальной блеск, который всегда выдавал бушевавшую у него в груди ярость. Я ожидала расспросов, упреков, кого-то недовольства, но только не этого холодного молчания, которое окатило меня, как ушат ледяной воды. Поужинав почти в полном молчании, мы так же молча отправились спать. Забираясь под одеяло, я думала о том, что должна найти какие-то слова, чтобы успокоить Николая, дать понять ему, что эта поездка действительно носит сугубо деловой характер. Но додумать свою мысль я не успела: Николай накинулся на меня с таким неистовством, как будто пытаясь что-то доказать себе и мне. Мое тело разрывалось буквально на части, каждая клеточка отзывалась болью на яростные движения мужской плоти. «Пожалуйста, остановись. Хватит. Я не могу больше», - умоляла я Николая сквозь слезы. Но он ничего не слышал. Весь вечер сдерживаемая ярость теперь рвалась из него, обрушиваясь на мое тело. Наконец Николай содрогнулся, вскрикнул и замер. Откатившись в сторону, он моментально заснул, а я смотрела в темноту, даже не пытаясь стереть обильные слезы, и мое сердце сжималось от какого-то нехорошего предчувствия. В эту минуту я буквально ненавидела Николая – так по-скотски со мной не обращался еще ни один мужчина. Все тело мое болело, внутренности буквально взрывались огнем. Но это было ничто по сравнению с тем, как болела моя душа. «Ну, почему, почему он не захотел меня понять? Почему не поверил мне? Ведь, если любишь человека, веришь ему беззаговорочно… А любит ли он в таком случае меня? Что я вообще о нем знаю? И что я значу для него?» Постепенно мысли начали путаться в моей голове. Глаза начали закрываться, и я почувствовала, что проваливаюсь в сон. Но тут Николай, вдруг резко проснувшись, набросился на меня снова. Слава Богу, что в этот раз все закончилось очень быстро. Кипя от ярости и злости и уже не контролируя свои поступки, я вылезла из кровати, быстро переоделась, и, подхватив стоявшую в коридоре сложенную с вечера сумку, выскользнула за дверь. Я выскочила на проспект, не особо надеясь в такой ранний час поймать такси, но мне невероятно повезло: зеленый глазок машины мигнут буквально через секунду. И только уже откинувшись на заднем сидении машины и прикрыв глаза, которые все еще саднило от слез, я вспомнила, что не выключила будильник.
Николай
Зазвонил будильник и я по привычке, нехотя вытащив руку из под одеяла, потянулся его выключить. Но к моему удивлению я наткнулся не на кнопку часов, а на чью-то руку. Еле открыв глаза, я увидел Соню.
- Прости, не хотела, чтобы ты просыпался, но вот чуточку не успела.
- Угу, - простонал я.
Она повернулась и пошла к выходу. И тут я встрепенулся. Ведь она должна была утром уехать. Я еще собирался проводить ее. Все подробности вчерашнего вечера и ночи быстро восстановились в моей памяти.
- Погоди, я отвезу тебя.
- Нет, ненужно. Меня машина ждет внизу.
- Тогда я тоже поеду.
- Я уже опаздываю, Коля.
Будто не слыша ее, я подскочил, натянул на себя все, что попалось под руку и мы вышли вместе. Водитель, дожидавшийся нас у подъезда, был явно встревожен, но увидев нас, успокоился и, переспросив куда ехать, порулил по городу.
Я сидел рядом с Соней и стал бережно и ласково гладить ее руку. Она не отнимала ее, но я заметил, что ей не очень приятны мои прикосновения.
- Давай поговорим, - предложил я.
Она, молча, указала на водителя и отрицательно покачала головой. Я просто не знал, что делать. Чувствуя свою вину перед ней, мне очень не хотелось сейчас расставаться не поговорив. Мне было понятно, что пока я не извинюсь, не исправлю все, что сам испортил, не будет мне покоя. Я просто сам сожру себя. Но и говорить в присутствии постороннего было невозможно.
В аэропорту началась обычная суета с регистрацией, обвесом багажа и тому подобной ерундой. Работники аэропорта как обычно начали придираться к мелочам, Соня возмутилась, я естественно поддержал ее. В этот момент это было как никогда кстати. На какое -то время мы позабыли о своих проблемах и стали одной командой. Наконец все было улажено.
- Вот свинство, какое, - продолжала возмущаться Соня, уже завершив все формальности, - мало того, что шевелятся как сонные мухи, так еще и вымогатели.
Щеки ее раскраснелись, а в глазах появились искорки. Потом она вспомнила что-то и замолчала.
- Сонь, давай кофейку попьем.
Она кивнула, и мы зашли в кафе. Народу было совсем мало. Соня посмотрела на меня вопросительно, но я все никак не мог начать. Полностью осознавая свою вину, я не мог сформулировать то, что сейчас творилось у меня в душе.
Объявили посадку.
- Хорошо, Николай. Давай все отложим до моего приезда. Мне нужно о многом подумать, да и тебе тоже.
Я закивал в ответ. Он повернулась ко мне спиной и, даже чмокнув меня в щеку, пошла на посадку.
- Соня, - окликнул я ее, - Соня, погоди.
Она остановилась, и, подумав с секунду, обернулась.
- Ты конечно права, нам о многом нужно подумать, но я хочу, чтобы ты знала. Я очень, очень тебя люблю.
СОНЯ
В VIP-салоне работал кондиционер, и звучала негромкая приятная музыка. Я опустилась в кресло возле иллюминатора. Хорошо бы никого не оказалось рядом, чтоб не пришлось поддерживать никому не нужный треп, благодарить за комплименты или, еще и того хуже, выслушивать чьи-то истории жизни. «Мне бы со своей историей разобраться», - устало подумала я и посмотрела в замутненное стекло. Раздался рев двигателя, самолет медленно покатился на встречу восходящему солнцу. Вырулив на взлетную полосу и набирая мощь в двигателях, самолет на миг остановился, и мне показалось, что я разглядела за барьером одинокую фигуру Николая. И зачем только я вернулась выключить этот чертов будильник?! Все равно не успела. А интересно, если бы он проснулся в пустой квартире, примчался бы в аэропорт или изобразил бы из себя обиженного? После короткого разбега самолет словно оттолкнулся от земли и взмыл в небо. Рев двигателя усиливался, высота становилась все больше, замигали предупредительные огни, засветились указательные таблички, и самолет прорезал облака...Через мгновение он прорвался сквозь пелену облаков и яркое солнце озарило салон, крылья самолета...и слезинки на моих глазах... Черт! Только этого не хватало! Надо взять себя в руки и выкинуть из головы все мысли о Николае. Надо сосредоточиться на предстоящей встрече с Даниилом. Хотя теперь он уже не Даниил. Теперь он – Дэн, гер Никитин. Вот так-то. Я откинулась на мягкую спинку кресла, закурила сигарету (как все-таки здорово быть VIP-персоной!) и попросила картинно улыбающуюся стюардессу принести мне двойной кофе и виски. В памяти всплыла первая встреча с Дэном, с милым обаятельным Данькой…
… Я с немым восторгом рассматривала величественный холл «Амбассадора»: затянутые шелком стены, сверкающий мрамор под ногами, неимоверных размеров хрустальная люстра, отбрасывающая радужные блики на антикварную мебель. Повидав уже немало роскоши и изысканности в чопорной Вене, этот отель все-таки поразил меня своим величием. Я абсолютно забыла о цели моего визита. «Здесь останавливались Марк Твен, Марлен Дитрих, Роми Шнайдер, испанская инфанта Изабелла», - вспоминала я прочитанное, с восторгом оглядываясь по сторонам. «Ну и где же наши китаезы? - вывел меня из оцепенения звонкий голос. – Или вы ждете меня?» Он смотрел на меня снисходительно, даже чуть насмешливо, и в его глазах играли чертенята. Широко улыбнувшись, довольный произведенным эффектом, и, вмиг став серьезным, он произнес: «Даниил Никитин, ваш переводчик. Сегодня я буду работать с вами и вашими китайскими партнерами. Надеюсь, я вас не разочарую». И он снова одарил меня задорной мальчишеской улыбкой…
- Вам не понравился кофе? Хотите что-то другое? – Голос стюардессы вернул меня из прошлого. На столике передо мной стояла нетронутая чашечка кофе.
- Нет, нет, спасибо, все замечательно.
Я снова закурила, сделала глоток остывшего кофе и попыталась вернуться к прерванным воспоминаниям. Но вместо сияющих голубых глаз я увидела перед собой растерянный, подавленный взгляд карих. И в них была боль…. Что он хотел сказать мне в аэропорту? Традиционное «сожалею, что так получилось», «извини, я был не в себе»? Или же снова попытаться убедить меня, что я не должна была соглашаться на эту поездку? Опять твердить мне, что теперь нас двое, и я не имею права теперь самостоятельно принимать решения? Что я должна была хотя бы посоветоваться с ним? Ну почему, почему я постоянно кому-то что-то должна? Господи! Как мне все осточертело!
Николай
Первый вечер, после отъезда Сони, прошел ужасно. Я просто не мог найти себе места. Слонялся по квартире, включал телевизор, надеясь найти что-нибудь интересное для себя, но как назло шли эти бесконечные сериалы, причем актеры в них благополучно переходили из одного фильма в другой, так что понять что-то было не возможно. Да и, наверное, не требовалось. Еле дождавшись одиннадцати вечера, я завалился в постель и, к своему удивлению, быстро уснул. А что еще больше меня удивило, так это то, что мне опять приснился сон. В нем я увидел Соню, она гладила меня по голове, словно успокаивая, и улыбалась.
Проснувшись утром и, оглядев постель, в которой я лежал, я понял, что это был только сон, но все равно на душе как-то стало спокойно и легко. Я позавтракал на скорую руку и поехал на работу. День выдался напряженным, как, впрочем, и все предыдущие. Филиал нужно было ставить на ноги. И хоть я и все мои ребята были с большим опытом работы, эта задача давалась нам очень не просто. Мне пришлось столкнуться, как руководителю, с вещами, о которых я раньше даже и представить себе не мог. Теперь я понимал, что хорошо делать свою работу совсем не сложно, гораздо труднее организовать работу всего коллектива.
День пролетел очень быстро. Наступил вечер. Закончив работу позже всех и закрыв офис, я понял, что домой мне идти нельзя. Второй такой вечер я не выдержу. Я достал сотовый и уже хотел позвонить Соне, как вдруг он задребезжал у меня в руках и табло засветилось. К сожалению это была не Соня, а звонила моя бывшая.
- Да!
- Привет, как твои дела.
- Нормально. Ты что-то хотела?
- Погоди, Коля. Я не хочу с тобой ругаться. Понимаешь, мне очень неприятно, что все произошло именно так. Поверь, я очень хорошо к тебе отношусь. Но это другое, ведь согласись, что мы никогда не любили друг друга. Просто нам до поры до времени это подходило, но на самом деле, все было огромной ошибкой. Я могу и хочу видеть в тебе друга, но жить вместе нам нельзя. Ведь не мало лет прожили, а остались фактически чужими.
Я помолчал немного, осмысливая все, что только что услышал.
- Да, наверное, ты права.
- Поверь, Коленька, конечно не сейчас, но придет время и мы сможем вполне нормально общаться, если захотим. Очень прошу тебя, не держи на меня зла. Мы оба этого не заслужили.
- Хорошо.
Потом я хотел еще что-то добавить, но нашел что именно. Поэтому попрощался и выключил телефон. Не знаю почему, но после этого звонка мне стало очень комфортно. Я понял, что о своей бывшей жене я могу не думать плохо, не злится на нее, не чувствовать себя неполноценным из-за того, что она предпочла мне другого мужчину. Оказывается можно просто махнуть рукой на все годы, что мы прожили вместе и жить дальше. Дышать полной грудью и радоваться каждому наступившему дню.
СОНЯ
Я стояла под тугими горячими струями душа, с радостью ощущая, как вода уносит мою усталость, смывает раздражение и обиду. Из комнаты доносилась легкая напевная мелодия. В приоткрытую форточку влетал теплый ласковый ветерок. Я с наслаждением вдыхала запах жасмина и каких-то неведомых пряностей, наполнявших ванную и приятно щекочущих ноздри. Я совершенно потерялась во времени, не думала о предстоящей встрече, не вспоминала скомканного утреннего расставания. Я чувствовала необычайную легкость и свободу во всем теле, и мне хотелось полностью погрузиться в это ощущение и остаться там навсегда.
Резкий звонок вывел меня из состояния блаженства. Закутавшись в мягкий банный халат, я босиком прошлепала в комнату. Звонил гостиничный телефон, и я ни сколько не сомневалась, что это мог быть только Дэн. Несколько секунд я колебалась, стоит ли отвечать ему, но все-таки сняла трубку.
- Привет, родная! Ты, как всегда в своем репертуаре, - услышала я смеющийся, до боли знакомый голос, и сердце предательски екнуло. – Впрочем, я и не сомневался, что ты не воспользуешься моей машиной и не пожелаешь остановиться в «Амбассадоре». Но могла хотя бы пожалеть моего зама – он тебя почти час дожидался в холле аэропорта.
- Твои замы должны знать таких важных гостей в лицо, тогда им не придется тратить столь драгоценное рабочее время в бессмысленных ожиданиях.
- Ты совершенно права, любовь моя! Виноват, исправлюсь, - и Дэн звонко расхохотался. – Но ты должна проявить ко мне снисходительность – я совершенно потерял голову от предвкушения нашей встречи, - теперь голос Дэна звучал томно, обволакивая и усыпляя.
- Запомни, Данил, я никому ничего в этой жизни не должна, - резче, чем хотелось бы, ответила я ставшей вдруг горячей трубке.
- Значит, не простила… А я надеялся, что…
- Встретимся в 19.00 у тебя в офисе. И запомни, Дэн, это будет чисто деловая встреча, и диктовать условия на этот раз буду я, - не дав возможности ему ответить, я с силой грохнула трубку на рычаг.
Меня бил озноб, в голове работала наковальня, а сердце не помещалось в отведенном ему уголке моего тела. Я вышла на балкон, опустилась в шезлонг и закурила. Руки дрожали, в голове одновременно копошились сотни мыслей и воспоминаний. Боже, ну зачем я согласилась на эту встречу?! И мне до ужаса захотелось оказаться в своей квартире, на своей кровати, в крепких объятиях Николая. Я буквально почувствовала, как его руки гладят мне плечи, волосы. Услышала его голос, нашептывающий милые ласковые слова. Ощутила на своих губах его дыхание. Я опрометью бросилась в комнату, схватила с тумбочки мобильник и набрала его номер… Я должна услышать его голос, сказать, что люблю его… «Извините, но в данный момент Ваш абонент не может ответить Вам»...
«Не может ответить… Интересно почему? Рабочий день у него уже закончился и, по идее, сейчас он должен уже быть дома… Да нет, и он тоже никому ничего не должен… Тем более, мне… Да и будет ли он ночевать сегодня дома это еще большой вопрос…» Я вдруг отчетливо представила себе Николая, обнимающего другую женщину, ласкающего ее. Отчетливо увидела, как его руки расстегивают пуговички на ее блузке, а его губы касаются ее губ. Меня бросило в жар. Черт! Все, больше никаких мыслей, никаких воспоминаний. Только работа! «Ваш абонент не может ответить Вам»... Ну что ж, возможно, это даже к лучшему!
Powered by vBulletin® Version 4.2.6 by vBS Copyright © 2024 vBulletin Solutions Inc. All rights reserved. Перевод: zCarot