Чукотская пенталогия любви
Чукотская пенталогия о любви, поэзии, порно
и передовых экспериментах в области орнитологии.
(с полезной для молодежи моралью)
Часть I. Боря.
Под ногами скрипит галька,
Над волнами шумит ветер.
Это море, над ним чайка.
Это Маша, на ней Петя.
Я – чукотский поэт Боря,
Я сижу, пригибая спину,
За кустами, что вдоль моря,
Наблюдаю сию картину.
У меня в носу запах соли,
На веревке висят сети.
Мне колени свело до боли,
Я завидую Маше с Петей.
Я сижу и гляжу упорно,
Не дышу, и меня не заметить.
У нас нет на Чукотке порно,
У нас есть только Маша с Петей…
Часть II. Маша.
Это берег, на нем галька.
Это море, над ним чайка.
Вечный север, холодный ветер.
В попе галька, на мне Петя.
Только чья-то раскосая рожа
Из кустов сопит вожделенно,
А мы делаем это лежа,
Ледовитый нам по колено!
Увеличиваем нагрузку
На кровати из полотенец.
Я умею и по-французски,
Пусть завидует, извращенец!
И чего переть так упорно
Против очевидного факта:
У нас есть на Чукотке порно,
У нас нет на Чукотке такта!
Часть III. Петя.
Надо мною свистит ветер,
Подо мною сопит Маша.
Я замерзший поэт Петя,
Эта галька – судьба наша…
Рядом Боря – служитель музы
Реет в куче седой гальки.
Он не то что бы мне в обузу,
Но вполне бы хватило чайки.
Признаю налчие факта,
Но позиция эта спорна:
Вроде, нет на Чукотке такта,
Но, по-моему, нет и порно…
Часть IV. Чайка.
Неизбывно чукотское горе:
Мои перья ерошит ветер,
Вылетаю с утра на море –
Снова Маша, на ней – Петя…
У меня на хвосте гайка,
Объектив, а в нем – батарейки.
Хоть по жизни я просто чайка,
Что безвреднее канарейки.
Нету счастья, одни потемки,
Обучили меня юннаты,
Проводить для них аэросъемку
Будто я Феллини пернатый.
Я теперь летаю громоздко,
Тяжелей иных шифоньеров.
Привожу порнуху подросткам,
Что дрочат во Дворце Пионеров.
Этот факт задолбал, бесспорно
Мне б в разгар полового акта
С неба рухнув, прервать это порно,
Наплевавши на чувство такта.
Часть V. Финал.
Но сегодня сменился ветер,
И принес ощущенье свободы:
Это Боря. А рядом – Петя.
Принимают у Маши роды…
Часть VI. Галька.
Ветер северный, ветер южный,
Так проходят за годами годы,
Я под ними скриплю натужно,
А они принимают роды.
За века их тел тонны
На ладонях своих качала,
Сколько слышала криков и стонов,
Но ни разу сама не кончала.
Я горячих их тел касалась,
Но без чувств - вот ведь что обидно,
Я холодной всегда оставалась,
Я, наверное, все же фригидна.
Море. Ветер.
Снисходительно море взирало
На усилия живородящих.
Его плоть бесконечная знала,
Что такое оргазм настоящий.
Когда Ветер - дыхание Бога
Вспоминал о подруге (иль друге?),
Прилетал и не то что бы трогал,
А сминал своей дланью упругой.
Заставлял покрываться волнами,
Биться в скалы в неистовом танце,
В бурных ласках вскипая штормами,
В клочья пены под ним разрываться.
Это страсть - что сильнее, чем время,
Это вечный союз, изначальный!
...В эти сказки юннаты не верят
Когда интерактивно кончают.
Не моё
_________________
Graphman (чукча Осип) СП
Ответить с цитированием
